Завершилась жизнь великого режиссера и театрального педагога Вячеслава Кокорина. Кого-то, может, покоробит столь высокое определение. Надо, чтобы после жизни творца прошли если не века, то хотя бы десятилетия, чтобы не осталось его современников, — вот тогда, возможно, признают, что он был не просто способный, талантливый, но великий! «Они любить умеют только мертвых» — стало избитой фразой. (В нынешний бездушный век и мертвых-то не очень помнят.) Итак, ушел из жизни режиссер с не очень счастливой судьбой. Да и бывает ли великий творец обласкан фортуной? Он всегда неудобен, как нечто большое и уникальное (а потому и непонятное, мешающее) в окружении посредственностей. Да как можно назвать такую судьбу, как у Кокорина, несчастливой, — возмутится какой-нибудь театровед, почитав его биографию. Его знала вся театральная Россия, и не только. Он проводил мастер-классы в Париже, его приглашали на чеховские чтения в США, он ставил спектакли в Кракове, Фрайбурге, в центре Юджина О’Нила (Уотерфорд). Его «Каштанке» рукоплескала вся Европа. Наконец, страна удостоила его звания «Заслуженный деятель искусств России». Все это замечательно, но не этим измеряется успех творца. И даже не зрительскими аплодисментами и овациями. Чем же?.. Этого я не знаю. Не спросил ни у Славы, ни у его любимого актера Вилли Венгера. А теперь уже и не спросишь, не у кого… Приходится говорить: все, что он сделал, чего достиг — не благодаря поддержке вельможных руководителей культуры, а, как правило, вопреки ей. Шесть лет Кокорин был главным режиссером Иркутского ТЮЗа и за это время сделал провинциальный театр одним из лучших в России. Кто видел его спектакли той поры, никогда не забудет «Сон в летнюю ночь», «Гори, гори, моя звезда», «Высокое напряжение», «Предместье»… Обратите внимание на авторов — только высокая драматургия, только мастера: Шекспир, Платонов, Вампилов, Дунский, Фрид и Митта… Масштабы авторов разные, но всегда живые проблемы, глубокие образы, высокая театральность. Парадоксально, но в Иркутске это нравилось далеко не всем. Старые театралы помнят скандал вокруг спектакля «Каин» по Байрону. И хотя ставил «Каина» не Вячеслав, а его друг и единомышленник Михаил Бычков, казнили их обоих — словом, безграмотными вопросами и оценками. Обвиняли в оправдании братоубийства, в посягательстве на догматы Библии, попутно выясняли чистоту крови режиссера — мракобесие, приправленное безграмотностью с соусом из антисемитизма. В 2008 году Кокорин вынужден был покинуть Иркутск. Фактически это было изгнание. Но он вернулся. Интересно, что этот период жизни мастера почти не отражен в его официальной биографии. А между тем он был насыщен интересной, как всегда, штучной, уникальной работой. Это или свое — только кокоринское прочтение классики, или работа с давней, прочно забытой или с совершенно новой, нетронутой режиссерами драматургией… «Женитьба» Гоголя прочитана Кокориным совершенно по-новому. Подколесина играл народный артист России Виталий Венгер. Его герой был вовсе не перепуганный жизнью обыватель, а… Впрочем, сохранилось свидетельство самого Венгера. Вот что он пишет об этой работе в своей последней книге «Перекрестки судьбы»: «Мой (кокоринский) Подколесин ничем не напоминает привычного, напуганного обитателя дивана. Это скорее грустный созерцатель жизни, в котором соединились и сам Гоголь, и его герой… Он никуда не бежит. (Разве можно убежать с планеты, она ведь у нас одна?) Думаю, моему Подколесину подошел бы эпиграф самого Гоголя: «Скучно жить на этом свете, господа!» Ясно, что артист работает не ради наград, но именно за эту роль Виталий Венгер получил Государственную премию. Работая с Кокориным, Венгер сыграл еще несколько знаковых для себя ролей — прежде всего, Несчастливцева в «Лесе» и профессора Серебрякова в «Дяде Ване». Кстати, в «Лесе» он партнерствовал со своим давним и верным товарищем Виктором Егуновым, который играл Счастливцева. К слову, в выборе именно этих исполнителей тоже проявилось творческое мужество Кокорина — околотеатральные люди шептались, что оба актера «переросли» эти роли по возрасту. Но мастер даже не думал об этом, он был уверен в своем выборе. Выиграли все: режиссер, актеры, но прежде всего зрители. Вот что писал Виталий Венгер о совместной работе с Кокориным: «Мы долго работали вместе, и это было замечательное совместное творчество... По особенности моей профессии я не ведущий, но ведомый. Тут все дело в том, кто, как и куда ведет. Печально, если ведущий окажется незрячим, если он выбирает дорожку, не зная толком, куда она приведет. Но даже это не все. Важнее всего высота планки и максимум усилий, которые потребуются для ее преодоления. Бывало и так — понятен путь, результат прогнозируется, но мне он не интересен, потому что не требует предельного напряжения души, творческих мускулов. С Кокориным все по-другому. Его творческий почерк — за высотою высота, планка поднимается все выше. Он не терпит штампов, повторений, всегда отправляется в путь с нулевого километра, и я, искушенный лицедей, с радостью, как мальчишка, поспешаю за ним. Не раз я определял его как моего Дерсу Узала, который покажет мне все возможные тропинки и дорожки на пути к цели, предостережет от возможных препятствий, завалов, обрывов и ям. Это вовсе не значит, что я иду за ним, слепо доверяя проводнику, этот путь мы проходим вместе, преодолевая все новые и новые этапы — от одной высоты к другой». Еще об одном кокоринском спектакле не могу не вспомнить. Игрался он в маленьком репетиционном зале, когда в охлопковском здании шла реставрация. Мы сидели буквально в двух-трех метрах от актеров. Пьеса называлась «Веселись, негритянка». Автор — саратовский режиссер, драматург и актер Алексей Василевский. На одном представительном семинаре драматургов было высказано авторитетное мнение: «Эту пьесу можно поставить, только если найдется такой же сумасшедший режиссер, как автор». Такой режиссер нашелся в Иркутске. Звали его Вячеслав Кокорин. В этой пьесе все было странно, начиная с названия. Никакой негритянки там и в помине не было. Правда, песню с таким названием пела в 60-х годах кубинская певица Мения Мартинес, но кто это помнил? Жанр был определен автором как письма, пущенные с райского острова прямо на восток, но писем этих тоже не наблюдалось. Да и персонажи, скажем, не совсем обычные. Ну, стареющие Адам (Виталий Венгер) и Ева (Наталья Королева) еще куда ни шло — когда-то они должны были постареть. Но откуда взялся Сатир (Анатолий Басов), это же совсем другая мифология! А откуда два не то клоуна, не то скомороха (Николай Дубаков и Геннадий Гущин)? К тому же все на чем-нибудь играют — Сатир на фортепиано, один клоун (Дубаков) на тубе. Даже Адаму пришлось вспомнить, что в детстве он учился играть на аккордеоне. Но все эти странности были забыты, как только на райском острове началась жизнь, придуманная Веселовским и талантливо прочитанная Кокориным. Это была притча, которая заставляла то смеяться до веселых слез, то плакать настоящими горькими слезами. Совершенно сумасшедший материал, в котором смешались времена, века, эпохи. Зритель, погруженный в это многослойное действо, постепенно понимает: это все о нас, о нашем прошлом, настоящем и будущем. Что еще? Мастер подарил нам незабываемый спектакль «Самое главное» по пьесе Николая Евреинова, переведенной на 23 языка, но почти забытой на русском. Там было много актерских удач, но в памяти воскресает крошечная бессловесная роль давно ушедшего от нас Саши Тюшнякова, которую Кокорин придумал, а Саша талантливо воплотил. А его курс театрального училища, выпускные спектакли которого воспринимались как праздник! «Обыкновенное чудо», «Тараканище»… Этот курс выпускался как готовая труппа молодежного театра. Не случилось. Никто этим не озаботился. Великий режиссер так и не обрел в Иркутске своего театра. Трудился на разовых спектаклях. Тут не до выбора — бери, что дают. Уехал. Теперь уже навсегда. Может быть, в других городах — Екатеринбурге, Нижнем Новгороде — ему работалось лучше… Много открытий подарил именно нам, иркутянам, великий режиссер Вячеслав Кокорин. Обожаемый зрителем, нелюбимый властями. Да, у него был трудный характер — он не жалел других, но не жалел и себя. Где вы видели талантливого творца с легким характером?.. Вы хотите, чтобы он не только создавал шедевры, но еще и делал вам красиво?