Юрий Лыхин — путешественник если не уникальный, то достаточно оригинальный, много лет торит свой путь во времени и пространстве. Ученый секретарь архитектурно-этнографического музея «Тальцы», член правления иркутской общественной организации «Родословие», он скрупулезно изучает историю предков, проследив свой род на 16 поколений. А для путешествия в пространстве Юрий Петрович выбрал обыкновенный велосипед и объехал на нем уже 30 стран. Раз в год, взяв очередной отпуск, он садится в седло, следуя по заранее выбранному маршруту. Изюминка путешествий сибиряка в том, что каждый следующий велотур — продолжение предыдущей поездки. Так появился проект «Кругосветка по кусочкам».
— Юрий Петрович, у вас по графику очередной поход, но вы как Витязь на распутье: закрыты границы…
— Будь границы открыты, улетел бы в Южную Америку, куда давно проложил маршрут, к сожалению, пока по карте. Из оставшегося списка стран выбрал Иран, где много лет мечтаю побывать. Туда можно доехать поездом через Баку, но Азербайджан пока не открыл границы после ковида. И как только это произойдет — присоединю Иран к своему проекту «Кругосветка по кусочкам».
— Какие страны удалось посетить в период ограничений?
— В первый год долетел до Стамбула, оттуда двинулся к югу, надеясь, что к концу путешествия ограничения снимут. Планировал пересечь Турцию, Сирию, Ливан, Иорданию и закрыть сезон на Земле Обетованной. Но проехав 1800 километров, вынужденно остановился на границе Турции и Сирии в городе Антакья, где жил и проповедовал апостол Петр, сейчас это место паломничества христиан. Во второй «ковидный» год все еще надеялся, что границы откроют, но нет. Исключение составил Египет. Я полетел на Синайский полуостров, начав с Шарм-эль-Шейха. Не знал, что после переворота 2011 года в Египте сохраняется режим чрезвычайного положения, всюду военные кордоны — об этом нигде не пишут, потому что основная масса туристов путешествует на автобусах. Чтобы не напороться на полицейские посты, приходилось сворачивать с главной трассы, это был своего рода квест — сколько смогу продержаться незамеченным. Но все равно попадался — и тогда сидел в участке, ждал, пока разберутся. Однажды продержали сутки, несколько раз допрашивали. Когда удавалось договориться с военными, меня сопровождала машина. Ощущение не из приятных: едут в 20 метрах позади, тарахтят, на мозги давят. Как только останавливался — бежали смотрели, что я хочу сфотографировать.
— Как возникла идея столь масштабного проекта и почему именно велосипед?
— По России много путешествовал пешком. Заграницу открыл начиная с Монголии, которая по красоте и разнообразию природы долгое время была моей любимой страной. Затмила ее только Новая Зеландия, где есть то, чего нет в Монголии, — гармония между природой и цивилизацией.
— То есть отправной точкой мирового турне можно назвать Монголию?
— Да, туда свозил обоих сыновей. Со старшим и его другом мы прокатились по пустыне Гоби, далее поехали в Индию и Непал, правда, уже не на велосипедах. После этого сына как прорвало: он устроил с друзьями десятимесячный тур через Монголию, Китай, далее по Юго-Западной Азии — Тибет, Непал, Индия, Бирма, Таиланд, Малайзия, Индонезия, Лаос. Даже я, опытный к тому времени путешественник, позавидовал сыну. И младшего приобщал к путешествиям также начиная с Монголии. В то время и возник вопрос: что дальше? Решил двинуться в Китай. Сначала преодолел Северный Китай до Сианя — бывшей столицы страны, одного из древнейших городов мира, а затем Южный — от Сианя до Вьетнама.
— Как готовитесь к очередной поездке — собираете информацию, формируете бюджет, подтягиваете физическую форму?
— Коплю валюту, обычно 1000–1500 долларов хватает. Правда, Америка, а также Канада вышли дороже. Главные траты для туриста — отели, гиды, экскурсии. Я же ночую в палатке, иногда в хостелах, питаюсь недорогими блюдами местной кухни.
— Тренируетесь постоянно?
— Довольно долго было так: год сидел за компьютером, потом садился на велосипед и ехал. С возрастом эта схема перестала работать — пошел в спортзал. Но даже после тренировок первые несколько дней маршрута складываются тяжело. Такие путешествия — это все-таки не отдых, а каждодневная тяжелая работа. Мой дневной минимум составляет 60 километров. И это вроде бы немного, но когда ты сегодня преодолеваешь 60 километров, завтра, послезавтра — и так целый месяц, то все непросто. В Канаде я спешил и ехал по 100 километров в день. А ведь вечером надо поставить палатку, сварить ужин… Бывает, что уже ночь наступает, а ты сидишь на корточках, обхватив голову, и сдвинуться не можешь.
— На дневниковые записи остаются силы и время?
— У меня всегда с собой блокнотик. Как только вижу что-то интересное, сразу останавливаюсь и записываю.
— В одном из ваших отчетов написано, что по Армении вы поехали вдвоем с напарником, который в первый же день пути отказался от путешествия. Почему?
— Напарник был в хорошей физической форме, но психологически оказался не готов. Перед стартом мы неделю провели в Ереване, где был расхолаживающий отдых, и это сыграло негативную роль. В итоге в первый же день, когда надо было спешно выбраться из котловины Еревана и подняться в гору, а мы торопились, потому что темнело, он засомневался в своих силах. Несмотря на то что я пытался убедить его немного потерпеть, вскоре он «сломался» окончательно и вернулся в комфортный Ереван. После этого остерегаюсь кого-то зазывать в компанию, не беру даже тех, кто просится.
— Вот вы едете день, два, неделю, а родным словом перекинуться не с кем. Не гнетет одиночество?
— Когда едешь в компании, вокруг замечаешь гораздо меньше. Попутчики меня скорее обременяют. По природе своей я интроверт.
— А по дому скучаете?
— Нет! Дома я нахожусь 11 месяцев в году.
— А вдруг что-то случится, кто подаст руку?
— Да, кажется, что помощи ждать неоткуда. Но на практике всегда все получалось хорошо. В Америке мужчина провез меня 120 миль до ближайшей велосипедной мастерской. Нередко останавливаются совершенно незнакомые люди, спрашивают, чем помочь. Перед поездкой по Китаю и Японии просил написать на табличке иероглифами: «Мне нужно отремонтировать велосипед. Где находится ближайшая мастерская?»
— Велосипед дешевле покупать каждый раз новый или надежнее перевозить проверенный транспорт?
— По Монголии, Китаю путешествовал на своем, а тащить велосипед, например, в США, а потом обратно — да он золотым станет. Поэтому чаще, приезжая в новую страну, я приобретаю велосипед, а в конце путешествия оставляю его в аэропорту либо дарю.
— Во сколько вам обошелся самый дорогой велосипед?
— В США за 465 долларов. Хотя чуть позднее, в дороге, видел подержанные автомобили за 300 долларов. В Японию мы с сыном привезли свой старенький, потом его там оставили, а купленный увезли в Иркутск. Дай бог, или, как говорят мусульмане, «иншалла» (если будет на то воля Аллаха. — Прим. авт.), поеду на нем по Ирану.
— Вы проехали много стран, и я ожидал увидеть ваш велосипед в наклейках, а их нет совсем.
— Я стараюсь слиться с «ландшафтом» и не отсвечивать, так больше можно увидеть.
— Все равно иностранца в любой стране можно быстро определить.
— Конечно, особенно европейца в мусульманском мире, но очень часто меня принимают за своего.
— Насколько отношение к туристам отличается в разных странах?
— Очень разное. В Японии к тебе редко кто подойдет. Там нарушить личное пространство — непростительный поступок. В Америке люди чуть попроще. Зато какие открытые азербайджанцы! Иду по городу, мне с балкона кто-то кричит: «Эй, ты откуда?» И пошел разговор. Один раз выпил пива, спрашиваю мужчину: «Как переводится название?» Отвечает: «Не знаю, брат». И тут со второго этажа кто-то подсказывает: «Это значит легенда!» И давай рассказывать. Просто удивительный народ! Зато в Туркменистан до сих пор попасть не могу, и в ближайшие годы это вряд ли случится. Даже транзитную визу проблема получить, практически невозможно.
— Как реагировали местные жители, узнав, что вы из России, или мы никому не интересны?
— Услышав, что с берегов Байкала, часто спрашивали: «А где это?» Особенно отсталыми в плане географии выглядят американцы — вообще ничего не знают. Какой Байкал? Где это? Почти всех интересует впечатление туриста об их стране.
— О каждой стране существует некий стереотип: Россия — это водка, балалайка, медведи. Ваши представления о странах насколько быстро менялись?
— Когда поехал по Китаю, у меня тоже был определенный стереотип. Поскольку я историк, много читал, то сложился некий образ — мандарины с бритыми головами, чайные традиции, но ничего этого не увидел. Тот же чай наливают в термосы и носят с собой целый день, что с точки зрения церемонии недопустимо. Страна сначала мне даже не понравилась, потому что не соответствовала моим представлениям. Мнение изменилось после второго-третьего раза, и теперь я мечтаю еще побывать в Китае, например, в городах-оазисах вокруг пустыни Такла-Макан. Япония сразила своим эстетством. Я бы сказал, что это страна эстетов для эстетов. Даже на бытовом уровне. Представьте, деревенский домик, рядом клочок земли, на которых сидят малюсенькие деревья — бонсаи. И все ухожено. Эстетическая сторона мне крайне важна в любой стране. Я побывал в более чем 30 странах, а их 250 на земном шаре, поэтому видел еще не так много. Хотя эти 30 буквально пропахал. Чем мои путешествия хороши — они помогают узнать страну полноценно, изнутри, а не однобоко, поверхностно, как обычному туристу. Неожиданно полюбил пустыни, которые только кажутся одинаковыми, но это далеко не так. Гоби — это не только и даже не столько пески. А среди песков вскоре начинаешь улавливать тончайшие оттенки. В Америке, в штате Аризона, пустыня Сонора с ее гигантскими кактусами Сагуаро просто ошеломила. А страной медведей оказалась Канада, где встречи с ними были буквально каждый день.
— Насколько тяжело двигаться в условиях изнуряющей жары?
— Я быстро адаптировался к пустыне. В Соноре, потеряв панамку, ехал без головного убора при жаре в 42 градуса. А с дорожных склонов несло таким жаром, что обжигало уши.
— Что входит в ваш дорожный набор? Продукты, я так понимаю, не берете?
— Палатка, спальник, одежда с длинными рукавами и так далее. У меня составлен специальный список. За месяц-два до старта уже не терпится, и я начинаю выкладывать вещи в квартире.
— Во время путешествий связь с родными как-то поддерживаете?
— Нет. Отрываюсь полностью. Только в последние путешествия стал брать с собой мобильник, и то только для карты Google. В этом смысле меня восхищают путешественники прошлого, те, что пришли в Сибирь в семнадцатом веке. Они ведь шли в неведомые земли, узнавая дорогу по пути. А что значит держать связь? Надо постоянно выходить, разговаривать. Один день пропустил, например, связи не было на каком-то участке, а они начинают волноваться, придумывать бог знает что. Поэтому приучил родных — я уезжаю, и я приезжаю. Ноутбук тоже не беру. Его надо где-то заряжать, к тому же это дополнительный вес. Приезжая, разбираю дневниковые записи и восстанавливаю полностью картину путешествия.
— Дайте совет тому, кто захочет последовать вашему примеру. С чего начать?
— Предлагаю… совсем не готовиться. Захотел путешествовать — поезжай и не обращай внимания ни на что. Долгие сборы рождают сомнения и многих останавливают навсегда. Уже после первого раза сам поймешь, чего тебе не хватило и что потребуется в следующий раз.
— Многие в качестве аргумента выдвигают безденежье.
— На велосипеде я начал путешествовать отчасти потому, что не было денег. Такой вид передвижения — один из самых бюджетных. Первые поездки обходились максимум в 500 долларов. Такую сумму способен накопить каждый, было бы желание. У многих мечты заканчиваются на уровне разговоров.
— Почему не путешествуете по России?
— Я много где побывал, и мне хочется посмотреть другие страны, а их очень много.
— У вас есть список самых желанных стран?
— Со студенческих лет мечтаю побывать в Иране и Перу. Очень надеюсь, что в одной из них побываю уже в ближайшее время.
— На секунду побудем пессимистами и предположим, что границы между Азербайджаном и Ираном еще не откроются после ковида, что тогда?
— Предусмотрен запасной вариант — продолжить маршрут 2018 года от Бухары. Далее — Хива, Нукус (Каракалпакия) до города Актау (Казахстан), потом на пароме через Каспийское море, сомкнув маршрут с Баку.
Антон Конев
Фото из архива Юрия Лыхина
Иркутянин Юрий Лыхин в аэропорту городка Дедхорс на Аляске перед стартом путешествия по самому северному штату. 2017 год. Дедхорс (в переводе с английского «мертвая лошадь») располагается на самом берегу Северного Ледовитого океана. Доступен для ограниченного посещения туристами
Иркутский путешественник Юрий Лыхин и его симпатичная знакомая. Южный Китай, 2013 год
Египет — страна интересная, хотя и очень грязная. На туристических маршрутах все чистенько, но, например, в долине реки Нил — сплошная мусорная свалка. Ситуация вполне объяснима: 95 процентов Египта — пустыня. Жизнь кипит возле Нила, а это лишь 5 процентов территории. На фото — место ночевки в замусоренной долине. 2021 год
В парке города Баоцзи. Центральный Китай, 2013 год. Этот город покажется настоящим Эльдорадо для любителей древней китайской истории. Здесь удалось сохранить множество исторических мест и памятников культуры
На фото — памятник первым поселенцам на главной площади города Фэрбанкса, Голден Харт Плаза. Фэрбанкс — город в центре Аляски, административный центр округа Фэрбанкс-Норт-Стар
ИЗ ДОРОЖНЫХ ДНЕВНИКОВ ЮРИЯ ЛЫХИНА
«Я проехал 28 тысяч километров. Окружность Земли по экватору — 40 тысяч километров, и вроде бы осталось немного, но ведь еду не по прямой, поэтому впереди еще много тысяч километров. На всю оставшуюся жизнь хватит с лихвой. Потому и езжу каждый год, даже несмотря на пандемию».
«Даже велосипедисты, у которых я спрашивал дорогу, недоверчиво смотрели на меня… Несмотря на имеющиеся примеры, передвигаясь по США, я невольно чувствую себя каким-то бедняком-пуэрториканцем. Гораздо приятнее ехать так по любой азиатской стране, где отношение к тебе примерно такое: «Чего только эти богатые белые не выдумают!» Хотя если честно признаться, то именно от бедности и родились такие мои путешествия».
«Муж хозяйки магазина, 60-летний грузный мужчина, говорит, что у него дома есть велосипедные колеса, может быть, что-то подойдет по размеру. Добрались на его разбитой и порядком замусоренной машине до дома, расположились на подстриженном зеленом газоне. Толстяк взялся помогать мне, при этом занимая меня разговором и показывая свою коллекцию монет, так что в результате при разборке колеса у меня потерялся в траве один из не закрепленных на оси подшипников. В конце концов, на моего помощника выплеснула недовольство жена, вернувшаяся из магазина. Хозяин как побитая собака удалился. Я поставил палатку возле боковой стены их неказистого жилища. В дом меня не пригласили, ужинать не позвали. Похоже, это Америка: разбирайся со своими проблемами сам. Завтра с утра пойду на дорогу голосовать».
«В своем маршруте я жестко привязан к воде. Много воды увезти с собой невозможно, потому я рассчитываю ее запас таким образом, чтобы хватило до очередного населенного пункта или зоны отдыха на фривее, где воду можно набрать бесплатно. На юге штата Юта и далее к мексиканской границе населенных пунктов заметно меньше, и эта зависимость становится еще жестче. Остановиться и постоять где-нибудь день-другой нет никакой возможности: во первых, не хватит воды, а во вторых, что делать под жарким солнцем пустыни?»
«В Эль-Пасо, на самой границе с Мексикой, поставил велосипед под транспарант «Вы покидаете Соединенные Штаты», сделал фото, направив фотоаппарат в сторону соседнего государства, и тут же увидел спешащих ко мне американских пограничников. Фотографировать границу нельзя, за это могут и в тюрьму посадить. Посмотрев мой снимок, офицер успокоился, тем не менее мой паспорт унесли на проверку. С оставшимся пограничником я уже вполне дружелюбно продолжал разговаривать… Паспорт не несут очень долго. Мой собеседник пошел узнавать, в чем дело. Вместо него вышли два других пограничника, которые предлагают мне зайти внутрь здания, усаживают в комнатку с несколькими задержанными мексиканцами и начинают копаться в моих рюкзаках. Строго спрашивают, зачем я здесь и почему фотографировал границу. Я почувствовал себя неуютно, почти преступником…»
«Все вывески написаны по-японски, на английском редко что увидишь. На всех продуктах, на чеках — только непонятные иероглифы. Начинает складываться впечатление, что японцы совершенно самодостаточны и не нуждаются ни в чем иностранном».
«На 13-м километре у Никитиного велосипеда лопнула цепь. Я достал заготовленную дома фразу, написанную по-японски: «Нам нужна велосипедная мастерская». Увидели автомастерскую у дороги. Пожилой японец в синем комбинезоне, покопавшись, вскоре соединил цепь и отправил меня в застекленную конторку. Сидящая там девушка написала на бумажке 3000 (иен), на что я согласно кивнул, и выписала мне квитанцию. 30 долларов за соединение цепи — таковы цены в Японии».
