Мы начинаем цикл публикаций о людях Иркутска, ярких, творческих, активных, желающих сделать наш город лучше. Из этих небольших очерков, как из фрагментов мозаики, сложится портрет нашего города – живой и многогранный. Елена и Игорь Таволжанские – члены Союза художников России, участники более двух десятков городских, областных и всероссийских выставок. Работы Таволжанских находятся в частных коллекциях в России и за рубежом. Недавно в Голландии вышла книга о современных достижениях керамистов, в ней две главы посвящены работам этого творческого дуэта. Несмотря на неукротимое наступление весны, в моем доме на видном месте торжественно лежат новогодние игрушки. Это великолепные белые шары. Каждый украшен тонким рисунком, изображающем знакомый пейзаж – силуэты Иркутска, контуры времени, расчерченные пунктиром привычных городских маршрутов. Совсем юная девушка, только окончившая школу, приехала из северного поселка в Иркутск. Так получилось – не осталось близких, и она, решительно собрав скромные пожитки, ринулась в большой город. Пока искала работу и жилье, было время оглядеться – в буквальном смысле. Она бродила по улицам, с восторгом разглядывая кружевную деревянную старину, величавую каменную архитектуру. И понимала, что это ее город – лучший город на свете. – А потом я раскрывала красоту Иркутска своему мужу, хотя он иркутянин, – улыбается Лена Таволжанская. – Когда мы познакомились, часами гуляли по городу, разговаривали, читали стихи, философствовали. – Мой дед был среди тех, кто в 1941-м эвакуировался в Иркутск вместе с Московским авиационным заводом, – поясняет Игорь. – Наша семья всегда была связана с заводом, я родился и вырос в Иркутске-II. Продолжая семейную традицию, окончил авиастроительный факультет в политехе. В общем, мое знакомство с Иркутском по-настоящему состоялось благодаря Лене. Город влюблял в себя и щедро делился с ними самыми разными проявлениями своей творческой энергии. Тогда еще не было в Иркутске уличных выставок-продаж, но дух творчества витал в воздухе. Его молодые люди вдохнули вместе со смолистым ароматом тополей. Первым учителем Лены в гончарном деле был Николай Соколов, создавший в Иркутске в конце восьмидесятых команду подвижников керамики. Он научил ее главному – любить материал и гордиться своими руками. – Почему меня так увлекло гончарное ремесло? Это, наверное, от бабушки, – размышляет Лена. – Она родилась в 1896 году. Родилась и выросла Прасковья в деревне Косая Степь. «Косая», потому что зажата между двумя сопками и разрезает могучие холмы степной косынкой… Бабушка пережила все катаклизмы XX века, рассказывала, как в их деревню сначала пришли банды семеновцев, потом их сменили другие бандиты – из отряда Каландаришвили. Первые убили одного брата в большой семье Рыковых, вторые другого. И отправились оставшиеся двое братьев со своими семьями подальше строить спокойную хуторскую жизнь. С Афанасием Рыковым (одним из уцелевших братьев) и обвенчалась бабушка в 1922 году. А до этого дед был на Германском фронте, и два года в плену. Сбежал, шел домой через всю Россию. На самые морозы под Рождество пришел в Косую Степь худой, оборванный, на ногах вместо обуви примотаны куски автомобильных покрышек. Бабушка Елены была человеком той, почти стертой прошлым веком деревенской культуры. Она лечила – отливала заикание, отпаивала травами от разных хворей, росой умывала от сглаза. Была Лена и пионеркой, и комсомолкой, но бабушке всегда доверяла больше всех. С детства Лена знала, что Бог есть, и это не мешало ей верить, что вокруг в байкальской природе обитают духи. Это ее основа, ее корни. В девяностые пугала неопределенность. А Лена задумала открыть свое дело, да еще уговаривала мужа оставить конструкторский отдел. Полтора десятка родственников Игоря были совсем не в восторге. А потом еще одна ее авантюрная идея: продать квартиру и переселиться в деревянный неблагоустроенный дом, чтобы организовать там гончарную мастерскую. К тому времени в семье Таволжанских было уже трое детей. Только через много лет Игорь сказал те слова, которых Лена ждала. Она хорошо помнит день, когда муж признался: «Теперь знаю – это мое». Они были в музее в Тальцах, где проводили уже не первое лето. Там обустроили мастерскую и работали за гончарным кругом, привлекая толпы любопытных туристов. Фотографии с красивой статной парой в национальных одеждах хранятся у жителей десятков стран мира, как и замечательные керамические сувениры, сделанные Таволжанскими. – Очень хорошо помню, как в детские годы и потом во времена студенчества существовало отношение к народной культуре как к чему-то безнадежно устаревшему, – говорит Игорь. – Потом в Тальцах, сидя за гончарным кругом в русской рубахе и фартуке, я постепенно начал понимать, почему каждый горшок имеет определенную форму. Из простого куска дерева режется ложка, а из кома глины появляется крынка – таковы законы формообразования, идущие от практической надобности, отшлифованные красотой. Однажды начинаешь настолько понимать материал, что уже не знаешь – то ли ты придаешь глине форму, то ли она подсказывает тебе, как поставить руку. Мастер и глина, словно партнеры в танце, чувствуют друг друга, чутко ловят каждое движение. – Форма гончарного горшка хранит некий национальный код, – убеждена Лена. – Славянский, или кавказский, или японский – в каждом отразились национальные особенности. Когда идея созревает, от нее уже никуда не денешься. Это как рождение ребенка – в определенный момент он обязательно появится на свет. Они любят путешествовать, ловить ароматы разных стран, других культур. Однажды сидели в фойе гостиницы Вероны. На бумажной подставке для бокала Лена нарисовала трех венецианцев, которые потом стали одной из их знаменитых работ. Таких «почеркушек» у них не один чемодан. А идея с рождественскими игрушками совершенно неожиданно влетела в их мастерскую и захватила. Они всегда были противниками отливки в формы, оставались влюбленными в керамику, хранящую тепло рук мастера. Но яркие малыши – лошадки, ежики, медведи, зайцы, совы, варежки и валенки – увлекли своим праздничным настроением не только их создателей. Несколько десятков иркутских семей уже стали коллекционерами этих авторских игрушек. Вот и у меня рядом с шариками на днях поселился маленький ангел. Иркутский ангел, отпущенный летать над городом Леной и Игорем. Справка Художники-керамисты, члены Союза художников России Елена и Игорь Таволжанские – участники более 20 региональных и всероссийских выставок – не раз представляли наш город за рубежом. Свой творческий союз они называют «игрой в четыре руки»: сочиняют и воплощают все вместе. Их фирменным знаком стала керамика, обработанная в древней технике раку (дымления). Их визитная карточка – фигурки духов Байкала. Фото Анатолия Бызова