Этот молодой человек — словно инопланетянин в современном мире. По крайней мере, так считают его друзья. Он не просто живет — он каждый день неустанно ловит образы и моменты для создания стихов. Александр Егоров с циклом «Послеболь» попал в список литературной премии «Лицей» имени Александра Пушкина, а недавно стал призером международного конкурса молодых поэтов имени Виталия Науменко.

— Когда вы написали свое первое стихотворение?

— Поэзию для меня открыл прадед — машинист паровоза, тепловоза и электровоза, а после выхода на пенсию — кочегар. Кстати, мой отец тоже машинист. Мама — кассир билетной кассы. Вообще, я мог бы стать железнодорожником в пятом поколении. Но решил зарабатывать, создавая тексты. Не стихотворные, а журналистские. Так вот, прадед читал мне на ночь «Конька-Горбунка», «Сказку о царе Салтане», что-то из Маяковского… К слову, он наизусть знал поэму Иосифа Уткина «Милое детство». Дальше были Высоцкий, Есенин, Цветаева, Пастернак, Мандельштам и, наконец, Бродский. Свое первое стихотворение я написал в 2006 году, когда учился во втором классе. Оно было на тему «Как я провел лето» и заканчивалось строчками: «…Муравьи несут шмеля. Это лето для меня». А спустя четыре года стал сочинять более-менее регулярно. С тех пор не могу остановиться.

— Что, по-вашему, отличает просто набор зарифмованных слов от поэзии?

— Поэзия выше слов. Лист в луже — это уже поэзия. Если мы говорим непосредственно о вербальной поэзии, то это концентрация мыслей и чувств автора в той или иной стихотворной форме. Поэзия — патока, мед, варенье, нефть… Что-то густое. И да, настоящая поэзия всегда небанальна и самобытна.

— Про лист в луже. Как это происходит? Вы видите, к примеру, фонарь или дерево — и у вас рождаются строки, образы? И вы спешите их записать?

— Отчасти так. Но написание стихов — тяжелый, изматывающий труд. Найти образ — полбеды, нужно его развернуть. Некоторые стихи я писал по несколько месяцев. Вот уж действительно «изводишь единого слова ради тысячи тонн словесной руды». Владимир Маяковский знал, о чем говорил. А вдохновение… Оно существует, но не приходит к тем, кто денно и нощно не силится что-нибудь сочинить.

— Можно сказать, что в ваших стихах звучит голос всего вашего поколения? И еще — почему они такие мрачные?

— Я не верю в теорию поколений. Это только мой опыт и мои переживания. Что касается мрачности стихов, Карл Маркс говорил: «Бытие определяет сознание». Мне суждено было родиться в небольшом забайкальском городке. Условия жизни там, мягко говоря, не самые лучшие. Вообще, смерть и безответная любовь — это главные поэтические темы. Счастливые стихов не сочиняют, а если и сочиняют, то плохие. Поэту нужна трагедия.

— То есть если у вас в жизни все будет гладко и благополучно, вы перестанете быть поэтом?

— Для поэта не существует таких понятий, как «гладко» и «благополучно». Да, со стороны может казаться, что у него все нормально, все как у всех, но это не так. Он постоянно чувствует себя лишним на этой планете, так как не может жить без верификации. Трагедия поэта в том, что он поэт. Это сказал не я, а Борис Рыжий.

— В ваших стихах сквозит «боязнь того, что дар меня покинет». Почему?

— Эти строчки взяты из стихотворения Alea iacta est, которое я написал в 18 лет. С той поры ничего не изменилось — я и сейчас боюсь. Когда долго не пишешь, кажется, что зря землю топчешь.

— Кто сегодня, по-вашему, читает стихи? И нужны ли они в век клипового мышления и «ТикТока»? Вам важно нравиться публике, быть популярным?

— «Пока есть такой язык, как русский, поэзия неизбежна», — говорил Бродский. Я с ним согласен. Сегодня с поэзией все хорошо. Есть толстые литературные журналы, есть сетевые издания, публикующие стихи (я говорю про серьезные издания, а не про порталы типа Стихи.ру), есть несколько десятков самобытных поэтов. Появляются новые литературные течения, сохраняются старые, проводятся всевозможные фестивали и форумы. По поводу популярности скажу так: увы, у публики невзыскательный вкус. Ей подавай то, что попроще — Ах Астахову, Сола Монову, Ес Сою. Но названные мною личности не имеют никакого отношения к поэзии. Они занимаются шоу-бизнесом. Истинное искусство во все времена было уделом немногих.

— У вас есть кумиры? Кого вы любите из современных поэтов и писателей?

— Среди ныне живущих поэтов люблю Владимира Гандельсмана, Алексея Цветкова и Александра Кабанова. Из ушедших — Бориса Рыжего и Дениса Новикова. Сейчас перечитываю Сашу Соколова. Остановился на романе «Между собакой и волком». Это без преувеличения гениальная проза.

«Сочиненное на ходу»

Я что ни день

сижу один

в иркутском парке,

ассасин:

да-да, накинут капюшон.

Я голубем заворожен.

На шее — радуги кусок

у птицы серой. Смыть не смог

ни дождь, ни утренний туман.

Как надоел анжамбеман!

Разорванностью этих строк

я утверждаю: мир жесток.

…Иду. Навстречу — лица, лица…

Аж хочется остановиться

да заявить кому-то: «Ты –

нелепый сгусток пустоты!

Шагаешь, будто индивидуум!

Ты мною выдуман!

А я тобою, друг…» В Хилке –

я личность, здесь — прозрачней сгустка.

Все, вырываюсь из Иркутска

навечно, налегке.

Екатерина Санжиева

Фото из архива Александра Егорова

Александр Егоров публиковался в журналах «Юность», «Звезда», «Байкал», «Азъ-арт», «Огни Кузбасса». Он участник Школы писательского мастерства ДВФО — 2020/2021, XX Форума молодых писателей России, стран СНГ и зарубежья, лауреат премии журнала «Звезда» в номинации «За первую публикацию» (2019). Стихи Александра попадали в лонг-лист премии «Лицей» (2020) и шорт-лист премии «Восхождение» (2021)

Александр Егоров родился и вырос в городе Хилоке Забайкальского края. «Несмотря на то что давно живу в Иркутске, малая родина не отпускает, — говорит он. — Если нахожусь в Хилоке, все свободное время провожу на природе: рыбачу, охочусь на рябчиков и тетеревов, собираю ягоды и грибы»