Сегодня, 24 июня, иркутянин Иван Александрович Саевец отмечает 95-летний юбилей. А было время, когда праздновать свой день рождения ему совсем не хотелось — 81 год назад, в 1941-м, именно в этот день в его родных Козиках Ивацевичского района Брестской области Белорусской ССР появились фашисты. Сначала их разведчики попытались въехать в деревню на мотоциклах, но получили отпор отступающей Красной армии. А когда через несколько часов в Козиках показался вражеский танк, противостоять ему было уже некому…
— У нас в Козиках жил мужчина, имени его я, конечно, уже не помню, он утверждал, что поляк, хорошо говорил по-польски, — вспоминает Иван Александрович. — Нашу деревню из Польши присоединили к СССР, в состав Белоруссии, в 1939 году. И никто внимания не обращал, что живет у нас поляк. А когда танк в деревню вошел, он к нему кинулся с белым флагом, по-немецки заговорил. Оказалось, что он немец, помню, односельчане плевались, когда говорили об этом человеке.
Сразу вслед за войсками в Ивацевичский район прибыли карательные подразделения СС, айнзатцгруппы, зондеркоманды, тайная полевая полиция, полиция безопасности, жандармерия и гестапо. И жизнь местных жителей с первого же дня оккупации стала невыносимой. У людей отняли скот, хлеб, одежду, выгнали из домов, где поселились немецкие военнослужащие. В районе появились две тюрьмы, военная комендатура и полицейский участок, был издан приказ о введении комендантского часа. На улицах патрули хватали всех прохожих без документов, объявляя их партизанами. Ночью полицейские открывали огонь без предупреждения, а утром заставляли местных жителей хоронить убитых в безымянных могилах. На площади в Ивацевичах установили виселицу. На ней вешали за связь с партизанами и саботаж, а обвинить в этом могли кого угодно.
— Однажды ночью немцы согнали к кладбищу всех жителей деревни, — рассказывает Иван Александрович. — По подозрению в связи с партизанами они расстреляли сорок мужчин от двадцати до сорока лет. После этого жители Козиков, всех ста двадцати дворов, решили — дальше терпеть нет смысла, надо уходить в лес к партизанам. И однажды ночью вся деревня ушла, остались только совсем пожилые люди и несколько женщин. Мы ушли всей семьей — родители Александр Степанович и Ксения Никитична, два моих старших брата — Николай (впоследствии он погиб на фронте. — Прим. авт.) и Борис, я и две сестры — Ольга и Аня. Аня была совсем маленькой, помню, ее на руках несли, она пыталась реветь, ее уговаривали молчать — чтобы немцы не услышали.
Партизанил Иван Александрович полтора года. Как он говорит, вместе с другими мальчишками выполнял все задания участников отряда Алексея Петровича Черткова. Они бегали по деревням и в районный центр Ивацевичи, смотрели, что происходит, где и как дислоцируются силы врага. Иногда участвовали в подрывах вражеских поездов, таких операций, как помнится Ивану Александровичу, было шесть, а также в нападениях на немцев, которые ездили по лесным дорогам, хотя далеко в лес заходить они боялись. Жили партизаны и примкнувшие к ним деревенские жители в больших шалашах, зимой в них посередине разводили костры. Там Иван Александрович заболел тифом и чудом выжил. Лекарств не было никаких, питание скудное, как он выздоровел — до сих пор удивляется.
Временами над лесом кружили немецкие самолеты, разбрасывая листовки, в которых партизанам и их семьям предлагалось сдаться, а взамен им обещали сохранить жизнь и дать работу. Этим агиткам никто не верил: все знали, как расправляются с людьми только по подозрению в связи с партизанами.
Одно из самых тяжелых воспоминаний Ивана Александровича — уничтожение деревни Вяда, которая была в восьми километрах от его родных Козиков. Фашисты, разозленные активностью белорусских партизан, начали операцию «Болотная лихорадка», она проходила в два этапа с 25 августа по 20 сентября 1942 года в районе озера Домжарицкого и имела одну цель — разгромить партизанские отряды. Но те не только вырвались из окружения, но и вывели основную часть местных жителей в район деревень Педань — Мстиж.
И озверевшие от неудач фашистские нелюди устроили несколько карательных операций в Ивацевичском районе. 15 сентября 1942 года они согнали 217 жителей деревни Вяда в сарай и подожгли, саму деревню тоже сожгли, впоследствии ее так и не смогли восстановить.
— Зарево этого огня полыхало на многие километры вокруг, было страшно и очень больно это видеть, — с трудом сдерживает эмоции Иван Александрович. — Душило чувство бессилия, что ты не можешь ничего сделать.
Ивацевичи освободили 12 июля 1944 года войска 20-го стрелкового корпуса 28-й армии 1-го Белорусского фронта. При отступлении немцы сожгли в городе большинство домов и угнали на работы в Германию около ста белорусов, русских и поляков. В Ивацевичском районе было сожжено 11 деревень: Бобровичи, Борки, Вяда, Затишье, Зыбайлы, Красница, Михалин, Омельная, Тупичицы и Ходоки, пять из них уже не возродились. Дома в родных для нашего героя Козиках тоже сожгли почти все, их потом пришлось долго восстанавливать.
Чрезвычайная государственная комиссия СССР, прибывшая в январе 1945 года, расследовала, что были расстреляны и повешены 350 человек разных национальностей, включая 290 евреев. Были установлены имена только 56 расстрелянных: 39 евреев, 13 белорусов и 4 поляка.
Вскоре после освобождения из оккупации, в феврале 1945 года, Ивана Александровича призвали в армию и отправили на Восточный фронт. Там он участвовал в войне с Японией. После победы его оставили служить еще на шесть лет. Демобилизовался Иван Саевец в апреле 1951 года.
Потом была долгая, трудная, но счастливая жизнь. В браке с женой Таисией родились дочь Галина и сын Николай. Сейчас ветерана окружает большая любящая семья — дочь Галина, внук Игорь с невесткой Верой и правнучки Елена и Анастасия.
Свой юбилейный день рождения Иван Александрович проведет на плановом обследовании в больнице — возраст солидный, недуги донимают все чаще… Давайте пожелаем юбиляру крепкого сибирского здоровья!
Ольга Королева
Фото Валентина Карпова и из архива И. А. Саевца
У Ивана Александровича Саевца — три государственные награды: медали «За Победу над Германией», «За Победу над Японией» и орден Великой Отечественной войны второй степени. В последние годы он часто вспоминает то тяжелое время, на которое пришлась вся его юность, говорит, что порой некоторые картины встают перед глазами, как будто это было только вчера
Август 1948 года, Забайкальский край. Иван Саевец — на срочной службе в Советской армии, длившейся для него более шести лет. На плечи его поколения легла ответственность за укрепление оборонного могущества и безопасности нашей Родины, когда произошло массовое увольнение рядового, сержантского и старшинского состава старших возрастов после окончания войны. Срочная служба тогда была продлена до шести-девяти лет. Не было массовых призывов вплоть до 1949 года
