Виктор Егунов был ведущим актером драматического театра, и словосочетание «человек-эпоха» по отношению к нему можно употреблять без ложного пафоса. Егунов был простым и душевным человеком. 90-летию со дня рождения артиста был посвящен творческий вечер, состоявшийся 5 февраля в музее истории Иркутска. На встрече прозвучали воспоминания, были показаны отрывки из фильма, который сняла о своем коллеге актриса драмтеатра Елена Мазуренко.
— Виктор Егунов — это целая эпоха, человек удивительной судьбы, огромного и многогранного таланта, — рассказывает актриса Ольга Шмидгаль. — В театре все называли его Тятей, и мы, тогда еще молодежь, постепенно стали его так же звать. Думаете, почему? Раньше так называли отца, тятя — это ласковое обращение.
За свою богатую творческую жизнь актер исполнил на сцене Иркутского драматического театра более 200 ролей. Воплощая любой образ, Виктор Пантелеймонович избегал лобовой трактовки.
Даже самые отъявленные злодеи в его исполнении были неоднозначны. Но, по мнению коллег и друзей, больше всего Егунову удавались лирические роли, ведь они точно ложились на его собственное мироощущение.
Он поступил в театральную студию при Иркутском драмтеатре в 1944 году и учился вместе с Леонидом Гайдаем. В 1948 году Виктор был призван в ряды советской армии, а в 1952 году, после демобилизации, вернулся в Иркутский драмтеатр, в котором работал до конца жизни.
— На вопрос «Как вы пришли в артисты?» Виктор Егунов отвечал с присущим ему юмором. Когда ему было 14 лет, он работал в депо токарем, как-то упал и ударился головой об рельсы, — вспоминает Елена Мазуренко. — С тех пор, по словам Виктора Пантелеймоновича, у него изменилось что-то в голове, он даже стал больше стихов читать… «А вот не ударился — был бы токарем!» — шутил он.
На счету артиста множество ярких ролей. Вехой его биографии в 1967 году стала роль Александра Адуева в инсценировке романа Гончарова «Обыкновенная история». Его герой проходил в спектакле путь от наивного, восторженного юноши до матерого, циничного чиновника, успешно вписавшегося в систему. А в 1968 году большой резонанс вызвала работа Виктора Егунова в спектакле «Бег» по пьесе Михаила Булгакова, где он сыграл роль больного, полубезумного, страдающего муками совести генерала Хлудова.
В числе ролей Егунова целая галерея образов светлых и мудрых чудаков, русских доморощенных философов — это Козулин в «Характерах» Василия Шукшина и Непряхин в «Золотой карете» Леонида Леонова, Нестор в инсценировке повести Валентина Распутина «Живи и помни» и Митя Вислухин в пьесе Владимира Гуркина «Любовь и голуби». Одной из самых ярких работ подобного плана в 1990-х годах стал странник Лука из пьесы Горького «На дне». Но особенно запомнился зрителям в исполнении Егунова Ленин.
— Один из величайших образов, который создал Виктор Егунов, — это портрет Владимира Ильича, — отметила Елена Мазуренко. — Нужно ли говорить, что вождь мирового пролетариата тогда был в сердце чуть ли не каждого гражданина Советского Союза, простые люди любили и свято верили в него. И когда Виктор Егунов в образе Ленина проходил по большому залу, заходил на сцену, поворачивался и говорил: «Здравствуйте, товарищи!», в зале случались обмороки.
Коллеги отмечают, что Виктор Егунов еще и мастерски умел гримироваться.
— В искусстве грима он творил чудеса. Легким движением руки он превращал свое лицо в портрет исторического персонажа, — отмечает Елена Мазуренко. — Когда мы однажды отправились с выездным спектаклем в детский сад, он часа два готовился, перевоплощался в Пушкина. Вышел на сцену в халате и с пером в руках. И вдруг какой-то мальчуган крикнул: «Ой, Некрасов!». Тут Егунов буквально окаменел как памятник на Пушкинской площади. Потом другой маленький зритель одернул его: «Дурак, это же Пушкин!». И Виктор Егунов благодарно ему поклонился.
Во многих спектаклях Виктор Егунов играл вместе с другом — корифеем иркутской сцены Виталием Венгером. «Полоумный Журден», «Вечер», «Смерть Тарелкина» — это лишь некоторые спектакли с участием блистательного дуэта. Прекрасным стал их тандем и в ролях Счастливцева и Несчастливцева в инсценировке «Лес» по Островскому.
Одной из последних значительных ролей Виктора Егунова стал Еремеев в спектакле по пьесе Александра Вампилова «Прошлым летом в Чулимске».
«Мы встретились с ним впервые, страшно сказать, в 1952 году, когда Егунов только вернулся из армии, — вспоминал в фильме ушедший Виталий Венгер. — Он так и стоит у меня перед глазами в театральном подвале у зеркала в пиджаке, галифе, сапогах, рубашке в клеточку. Не военный, но еще и не совсем штатский. Причесывается тщательно, с тем негромким достоинством, которое навсегда осталось для меня связанным с этим его первым портретом, а потом перешло в другие его образы».
Помимо актерского дарования у Виктора Егунова были и другие таланты. Он прекрасно рисовал, писал рассказы. Правда, в свет успела выйти только одна книга его воспоминаний — «Второй после Всевышнего». Неоднократно актер выступал в качестве постановщика и художника-сценографа спектаклей. Он собрал ныне хранящийся в Иркутском областном краеведческом музее макет здания Иркутского драматического театра и макет интерьера зрительного зала, который многие годы находился в вестибюле напротив кассы. Кроме того, Виктор Егунов преподавал в Иркутском театральном училище.
— Говорят, что талантливые люди талантливы во всем, и Виктор Егунов яркое тому подтверждение, — считает Елена Мазуренко. — В театре все звали его Кулибиным, потому что у него были золотые руки. Он мастерил холодильные камеры, из маленького телевизора легко мог сделать большой. Он покупал новую кинокамеру и выбрасывал из нее, на его взгляд, ненужные детали, утверждая, что она будет лучше работать. Так и происходило. Словом, не было того, что бы этому удивительному человеку было не по плечу.
Все, кто знал актера, помнят и ценят его еще и за удивительные душевные качества. За умение, обладая всеми возможными званиями — народного артиста, почетного гражданина Иркутска, ветерана труда, кавалера ордена «Знак почета», — оставаться простым и отзывчивым, лишенным высокомерия и снобизма. Коллеги считали его мудрым и добрым старшим товарищем, к которому всегда можно обратиться за помощью.
— Виктора Пантелеймоновича не только в театре, но и в Иркутске все называли Тятей, потому что он владел удивительным талантом быть просто Человеком, — отметила Елена Мазуренко. — И на его юбилеях даже представители власти выходили на сцену и начинали свою торжественную речь словами: «Дорогой Тятя!». Он проработал в театре более 60 лет, поражая всех своим олимпийским спокойствием. Он прожил жизнь достойно и до сих пор остается самым любимым человеком в нашем сердце.
Фото из архива драмтеатра
