Арт-галерея Dias приглашает на выставку живописи «Таежный роман», посвященную памяти художника Геннадия Уланкина. В экспозиции представлено более 60 работ, созданных в разных жанрах — портреты, натюрморты, пейзажи, бытовые картины. При жизни Геннадий Иванович редко представлял свое творчество публике, любил уединение на природе и вел почти отшельнический образ жизни. Поэтому можно сказать, что широкому зрителю он, как многие большие мастера, открывается только сейчас — после смерти. Искусствовед Тамара Драница, хорошо знавшая его, так охарактеризовала художника: «Геннадий Иванович Уланкин потрясал не изысками, не какими-то суперавангардными откровениями, а потрясал своей новизной. Он был суровый романтик».
Смотришь на картины Геннадия Уланкина, и в голове сами собой начинают вертеться стихотворные строчки: «Это все мое, родное. Это Родина моя. Всех люблю на свете я!» Вот мужики-черемшатники остановились в тайге на привал, разложили на траве газету «Труд», тонко порезали кусок сала, по железным походным кружкам разлили водочку. Рядом рюкзак, полный черемши, — работа окончена. Так ходили в тайгу за ягодой, черемшой, грибами и орехами испокон веков мой прадед, дед, отец, мои уже ушедшие из жизни дядьки, так ходят на промысел сибирские мужики и сегодня. Не только для того, чтобы прокормиться и подзаработать, а потому что любят эту вольную жизнь — без начальства, без суеты, в единении с природой, такой же суровой, как они сами. На картинах Уланкина они нарочито большие, с грубыми чертами лица, с ручищами и ногами, как у великанов — они могут спать на камнях возле горной реки («В Саянах»), переходить босыми бурлящий поток («В брод») и жить в прокопченном зимовье, имея под рукой лишь самое необходимое («Мое зимовье»).
Геннадий Уланкин родился в Туркменистане в знаковом для истории нашего народа 1941 году. В Сибирь приехал семнадцатилетним юношей и был потрясен красотой здешней природы. Работал матросом, кочегаром, слесарем. Окончил вечернюю школу и пошел учиться на охотоведа. По словам Нины Уланкиной, вдовы художника, который ушел из жизни в прошлом году, больше всего он любил рисовать простых мужиков — «таежных людей». Картины эти, как правило, написаны на темном, даже мрачном фоне. Вероятнее всего, не только потому, что одеты мужики не празднично и действие происходит в подслеповатых зимовьях, а еще и оттого, что художник знает, как тяжела на самом деле жизнь этих больших сильных людей, как уязвимы и даже беспомощны они в мире, где правят мегаполисы.
И сам художник целенаправленно стремился избегать близкого контакта с цивилизацией. Окончив Иркутское художественное училище, где его педагогами были такие выдающиеся мастера, как Аркадий Вычугжанин и Галина Новикова, а затем получив еще и диплом журналиста в Иркутском государственном университете, он мог при жизни иметь все те атрибуты, которые в современном мире составляют понятие «успешность». Но избегал публичности, не стремился к признанию и почету, не прилагал усилий, чтобы получить звания или стать богаче, продавая картины. Он просто рисовал. На картине «Мое зимовье» он изобразил мир, где ему уютно и спокойно. А что там — в ослепительно белом пространстве за распахнутой дверью? Снег? А может быть, пустота?..
Геннадий Уланкин не зацикливался на каком-то одном жанре. Форма у него следует за содержанием, вмещая в себя прежде всего эмоцию — печаль, радость, грусть, восторг. Например, его картины с изображением багульника в семье называли «взрывом радости». В центре его натюрмортов не только яркие букеты сибирских цветов, но и рыба с пивом, огурцы с водкой, сковородка с яичницей. И глядя на них, опять захочется сибиряку сказать — это все мое, родное.
Огромную часть наследия художника составляют байкальские пейзажи.
— Так любить Байкал, как он, очень трудно. На алтарь этой любви он положил все и был счастлив этим, — вспоминает Нина Уланкина.
По словам искусствоведа Тамары Драницы, наблюдая Байкал во все времена года, он видел «фантастическое сочетание красок». Одна из картин, представленных на выставке в галерее Dias, называется «Байкал штормит». Лимонно-желтая с зеленью волна при пристальном рассмотрении дает потрясающий оптический эффект — она становится прозрачной, как увиденная на просвет байкальская вода.
Дорожа своей близостью с природой, художник как мог закрывался от мира людей. Но при этом щедро делился талантом с детьми, вдохновляя их к творчеству. Большую часть жизни Геннадий Уланкин работал педагогом в Шелеховской детской художественной школе.
— Все его ученики вспоминают Геннадия Ивановича с большой теплотой. Многие были на открытии выставки и отзывались о нем очень хорошо — и как о человеке, и как о педагоге, — рассказала директор арт-галереи Dias, искусствовед Диана Салацкая. — Мне звонила директор Шелеховской художественной школы, тоже его ученица, и мы договорились, что экспозиция, которая в нашей галерее открыта до 3 марта, затем будет представлена в Шелехове, как дань памяти мастеру.
Нина Воронина
Фото Валентина Карпова
Больше всего Геннадию Уланкину нравилось рисовать простых мужиков, так же, как он, любивших тайгу. Вот черемшатники (картина, к слову, так и называется) остановились на привал, разложили на траве газету, тонко порезали кусок сала, по железным походным кружкам разлили водочку. Рядом рюкзак, полный черемши, – работа окончена
Природа на картинах Геннадия Уланкина всегда контрастна. Это может быть почти абстракция — черная гарь леса на фоне алого заката, а может быть роща, залитая золотом солнечного света
