Через три месяца Галине Утюжниковой должно исполниться 99 лет. Но и в таком почтенном возрасте она осваивает компьютер, анализирует события, происходящие в стране и в мире, ночами пишет мемуары, принимает гостей и даже хлопочет по хозяйству. Нашей газете Галина Ивановна рассказала о том, как осваивала новые профессии, как дружила с сибирскими писателями и как встретила на своем жизненном пути двух ангелов-хранителей.
История Золушки
К нашей встрече Галина Утюжникова готовилась всю ночь — оживляла воспоминания и записывала их на листах беглым почерком. Хотя надобности в этом не было: во время разговора она с потрясающей точностью называла фамилии, должности и даты… У Галины Ивановны безупречная память и элегантность: аккуратно покрашенные волосы, убранные назад легким ободком, скромные сережки и тонкие запястья, выглядывающие из рукавов нарядной кофточки.
— Я родилась на Крещение, 19 января 1922 года в небольшом селе Урейске, что в Читинской области, — начинает свой рассказ Галина Ивановна. — Вскоре началась коллективизация, аресты. Дед мой был из забайкальских казаков, держал табун, охранял границы. Его и всех его сыновей, кроме моего отца, репрессировали и расстреляли. После 1953 года они были реабилитированы.
Зарабатывать на пропитание девочке пришлось сызмальства. Еще не существовало в деревне детских садов, поэтому соседи просили Галю присмотреть за ребятишками. Взамен приносили то яйца, то хлеб.
После семи классов школы Галя поехала учиться в Иркутск на фармацевта. Любовь к травам и их лечебным свойствам она переняла от деда.
— Мы, приезжие, жили на так называемой «вышке» — над аптекой, что рядом с кинотеатром «Пионер». Жили дружно, бережно, сообща. Стипендии хватало на два пирожка в день, выручали посылки из дома, — вспоминает Галина Ивановна.
На старших курсах она стала подрабатывать в аптеке № 30 на улице 5-й Армии. Однажды к ним зашел высокий, хорошо одетый мужчина и попросил лекарство от простуды. А скоро пришел вновь, уже не за лекарством — за ней. Рассказал, что зовут Николаем, родом из Москвы, работает горным инженером в тресте «Востсибвзрывпром», строит линии обороны в Монголии. Сейчас проездом в Иркутске. Узнав, что Галя собирается домой к родным, в военный городок близ Цугольского дацана, вызвался довезти ее на своем автомобиле.
— И я поехала. Не потому, что я какой-то расчет имела. Он мне понравился, даже очень… Уволилась из аптеки, собрала чемоданчик, в Иркутске меня уже ничего не держало.
Счастье, упавшее с небес
У Галины в то время имелся опыт цирковых выступлений. Во время каникул, наведываясь домой, она выступала в Доме культуры акробатом. И вот, не успев вернуться в родные места, тут же стала участницей представления.
— У нас была пирамида из трех человек, я наверху. По сценарию, я должна была крутиться, но вдруг чувствую — костюм сполз, я застеснялась, замешкалась. И в этот момент увидела в первом ряду Николая, — продолжает Утюжникова. — От неожиданности рухнула вниз. Около меня сразу оказались медсестры, врач и… Коля.
Он схватил Галину в охапку, отвез на перевязку (к счастью, обошлось вывихом ноги), затем пригласил на ужин… В Монголию они уехали уже мужем и женой.
Пока супруг работал, Галина получила специальность взрывника, научилась водить грузовые автомобили. Когда грянула война, семья ждала пополнения. Николай, хоть и имел бронь, твердо решил отправиться на фронт. В декабре 1941 года они перебрались в Иркутск. «Приготовьте квартиру, я приезжаю с семьей, пробуду несколько дней», — сообщил он своим.
Вскоре после Нового года Галину увезли в роддом (он тогда располагался на улице Красноармейской). Семнадцатого января появилась на свет дочь Наталья. Молодых отцов в палату не пускали, такие были порядки. Но у Николая оказались хорошие связи, и уже на второй день после родов он появился на пороге:
— Принесите мне Наталью. Хочу, чтобы ты ее покормила, — обратился к молодой супруге.
А через 4–5 дней, когда она выписывалась с дочерью на руках, Николай их уже не встречал — ушел на фронт. Больше супруги не увиделись. 3 марта 1943 года пришла похоронка, извещающая, что он погиб под деревней Партизан, очищая белорусскую землю от мин фашистов.
«Наша многостаночница»
Выйдя из роддома, Галина поняла, что главной кормилицей в семье теперь стала она сама: на руках больная мать, брат-подросток и новорожденная дочь. Когда Наташе было 20 дней от роду, ее пришлось отлучить от груди — Галина отправилась на заготовку дров, а затем на посевные и уборочные работы в подшефный Балаганский район.
Вскоре она устроилась в трест «Востсибвзрывпром», где прежде работал ее муж. Совмещала несколько должностей: взрывник, шофер, начальник административно-хозяйственного отдела, машинистка, инженер по труду. Как-то раз к ним заехала новый секретарь райкома, чтобы выбрать в тресте мебель.
Галя водила ее по кабинетам, показывала, что можно взять, вдруг гостья обратила внимание на газету, где шла речь о многостаночнице. «Это про тебя?» — спросила она Галю. Та кивнула.
— Вот так вместе с мебелью и меня забрали из треста, — смеется Галина Ивановна.
В Нагорном райкоме Галина начинала инструктором, окончила областную партийную школу и была утверждена пропагандистом обкома КПСС как отличник в числе 13 слушателей. Служба оказалась нелегкой: в 1946 году нужно было ездить по деревням, убеждать жителей, чтобы выделяли на восстановление народного хозяйства деньги, трудодни, зерно. Бывала в таких глухих селах, куда и дорог-то еще не проложили, — приходилось добираться на лошадях. Как-то раз отправилась в соседнюю деревню пешком и попала в окружение волков. «Смотрю, загорелись два огонька справа, потом еще два слева, и еще, и еще…» Перепуганная насмерть девушка закричала, снизу, с дороги в ответ раздался голос — проезжающий мимо мужик услышал и спас Галину.
Еще была учеба в Учительском институте и в высшей партийной школе, которую закончила с защитой кандидатского минимума. На протяжении 16 лет Галина Утюжникова возглавляла отдел культуры обкома КПСС — по сути, она была первым министром культуры Иркутской области:
— Самая активная моя трудовая деятельность совпала с расцветом народного хозяйства, когда закладывались основы экономического развития, росли новые города, началось строительство БАМа. Расцветала и культура: был открыт иркутский кинотехникум, построен музыкальный театр им. Н. Загурского, появлялись музыкальные школы во всех городах и районах области. Мне довелось работать под непосредственным руководством легендарных первых секретарей обкомов: Семена Щетинина и Николая Банникова, период правления которого по праву называют «вторым освоением Сибири».
Именно в те времена Галина Ивановна крепко сдружилась со многими деятелями культуры, в том числе и с сибирскими писателями: Валентином Распутиным (который впоследствии подарил ей свою пишущую машинку), Иваном Молчановым-Сибирским, Константином Седых. Автора «Даурии» она и вовсе называет своим земляком:
— В нашей деревне было всего четыре фамилии: Утюжниковы, Нефедьевы, Седых, Вершинины. С Константином мы очень дружили, а моя мать, Устинья Дмитриевна, даже стала прототипом одной из его героинь, — с гордостью говорит Утюжникова.
Главная роль
Хотя друзья давно уговаривали Галину Ивановну записать свои воспоминания, за мемуары она взялась только в этом году. Во-первых, из-за режима самоизоляции, который вынудил сидеть дома и лишил привычного общения с людьми. Во-вторых, появилось желание сохранить для потомков память об истории своей семьи, людях, с которыми ее свела судьба. И, наконец, вдохновило звание «Город трудовой славы», которое Иркутску присвоили этим летом.
— Горжусь, что я и все мое поколение трудились не напрасно, что труд наш признан всем обществом, — отмечает Галина Ивановна.
Чтобы записывать воспоминания, Утюжникова стала осваивать компьютер и восстанавливать уже забытые навыки машинистки.
— Помню, в детстве, когда жила у тетки, любила читать ночами, а двоюродные братья меня ругали: «Хватит жечь керосин». И только дед успокаивал: «Не сердись ты на них, не плачь. У них короткая жизнь: не успеют полюбить, как примут смерть в огне, — пророчески предвещал он. — А ты из всех наших Утюжниковых станешь самой старшей, у тебя будет очень долгая, интересная, но трудная жизнь. И два ангела-хранителя. Ты в роду Утюжниковых самая счастливая будешь».
Дедовское чутье не подвело: один из братьев погиб на войне, в подожженном танке, второй — в печах Освенцима. А Галине выпала удивительная судьба и два ангела-хранителя в лице мужей. Со вторым супругом, Василием, она познакомилась на свадьбе родного брата и счастливо прожила много лет. Кстати, свою девичью (а точнее, дедовскую) фамилию она так и не сменила — выходит, она действительно самая старшая и самая счастливая из рода Утюжниковых.
Фото из архива героини
