В 30 км от города, в таежной глуши, стоит небольшая деревушка в несколько домов. На первый взгляд здесь течет обыкновенная жизнь: на лугу пасутся коровы, в теплицах поспевают овощи, из мастерской доносится мерный гул станка. Но если присмотреться к местным жителям, можно заметить, что они особенные: их движения чуть порывисты, а взгляды внимательны и любопытны, и даже самое обыденное дело они выполняют с особым усердием. Каждому из них когда-то поставили диагноз — «аутизм», «умственная отсталость», «эпилепсия» и т. п. Но сейчас это не имеет значения: в «Прибайкальском истоке» инвалиды учатся жить самостоятельно и полноценно — без оглядки на диагноз и без помощи родителей.
Деревня с финскими корнями
— Вот моя парадная форма, — распахивает перед нами шкаф Дима. — Брат в ней служил, а выкидывать-то жалко — пришлось мне отдать в «Исток». Я в ней с коровами работаю, — бесхитростно рассказывает парень.
Диме 27 лет, у него есть брат-близнец. Правда, живут они в разных мирах: брат служит где-то в военных структурах, а Дима поселился в деревне и занимается хозяйством. Несмотря на разные судьбы, характеры близнецов оказались похожи: в комнате у Димы царит армейский порядок, будильник заведен ровно на 07.45. Он считается самым ответственным в «Истоке» — только ему доверяют пасти коров.
— Я без дела не буду сидеть. Коров надо кормить, у нас их две: Незабудка и Сберена, — продолжает Дима. — Я вон там с ними гуляю, чтобы меня видели. Мне далеко ходить нельзя, а то за меня боятся.
Дима живет в «Истоке» почти десять лет. До совершеннолетия он частично воспитывался в семье: будни проводил в интернате, на выходные мама забирала его домой. После 18 лет такие ребята с ментальными нарушениями, как правило, отправляются в психоневрологический диспансер, но ему повезло — он попал в «Прибайкальский исток».
…История этого поселения началась лет 30 назад, когда Татьяна Кокина, тоже воспитывающая сына-инвалида, задумалась: «А как он будет жить без меня?». Пытаясь найти хоть какую-то альтернативу психоневрологическим диспансерам, в начале 90-х годов она вместе с другими родителями отправилась в Финляндию — в деревню, где инвалиды живут в защищенных условиях, под присмотром социальных работников, но своей взрослой жизнью. Увиденное подвигло ее к созданию под Иркутском «Прибайкальского истока» — одного из первых в России социального поселения для инвалидов.
— После долгих поисков земли нам передали бывшую войсковую часть под Иркутском — территорию площадью 24 га, на которой располагались заброшенные казармы, гаражи и блиндажи 50-х годов постройки. Средств, выделенных по социальной программе, хватило, чтобы провести сюда свет, наладить водоснабжение и канализацию, сделать косметический ремонт помещений и обустроить один дом, — рассказывает Татьяна Кокина. — В 2000 году «Исток» принял первых подопечных.
Дом с подсказками
Сейчас здесь проживает десять человек с ограниченными возможностями — это взрослые люди от 20 до 50 лет с разными ментальными нарушениями. Кто-то из них может заниматься работой по дому и свободно передвигаться по деревне, а за другими нужен глаз да глаз. В комнатах живут по двое — тот, кто более самостоятельный, выручает соседа в быту. Например, Дима заботится о своем приятеле Косте, как о маленьком братишке: помогает умыться, принять душ и заправить постель.
Деревня полна разных «шпаргалок», помогающих не сбиться с толку. Здесь все постройки имеют имена: «Сосна», «Кедр», «Рябина» — так обитателям легче ориентироваться. Вешалки в доме подписаны, у каждого из жителей есть кармашек для домашних тапочек.
Сейчас сотрудники «Истока» активно внедряют доску с пиктограммами. Утром напротив каждого имени размещают картинку с поручением, к примеру, корова, собака, душ. В любой момент можно взглянуть и вспомнить свои дела на сегодня. А между тем хлопот в деревне хватает — поливка и прополка огорода, работа в мастерских, заготовка дров и сена, уход за коровами и собаками.
— Эти ребята существенно отличаются от тех, кто живет в семьях. Наши умеют накрыть на стол, убрать за собой посуду, постирать белье, застелить кровать, принять душ. Дома ни одна мама не заставит своего ребенка этим заниматься: ей проще все сделать самой. Поэтому никаких навыков бытовой реабилитации инвалиды в семье не получают, — считает Наталья Краснощекова, социальный терапевт «Прибайкальского истока».
У Натальи Андреевны (как и у Татьяны Викторовны) в «Истоке» живет взрослый сын. Кроме этих самоотверженных женщин, здесь больше и нет никаких социальных работников — только Алексей Барахтенко, который три года назад пришел столяром в мастерские и в итоге остался помогать по хозяйству.
— Самая большая проблема заключается в нехватке кадров. В идеале нам нужны психологи, социальные педагоги, люди с медицинским образованием, которые готовы были бы жить с инвалидами. Когда мы перенимали модель сопровождаемого проживания, думали, что работники будут переезжать сюда со своими семьями. За границей этим занимаются специалисты, а у нас все двигают родители, — пожимает плечами Наталья Андреевна. — За рубежом престижно вести социальную работу, там люди трудятся по 4—5 часов в день, получают за это хорошие зарплаты. А мы заняты 24 часа в сутки. И у нас это считается грязной работой.
Через тернии к ремеслам
У Алексея Барахтенко до прихода в «Исток» опыта общения с инвалидами не было. Судьба забросила его сюда случайно: он искал работу в сельской местности, в деревнях все оказалось занято, вот и устроился в поселение для людей с ограниченными возможностями. Удивительно, но немногословный Алексей быстро нашел общий язык с особенными людьми.
— У каждого из наших подопечных свои сильные стороны: Кирилл легко и быстро набирает форму из глины, Вовка прекрасно работает на станках, любит нажимать кнопочки, дергать рычажки, — рассказывает мастер.
В «Прибайкальском истоке» четыре мастерские: керамическая, берестяная, столярная и ткацкая. Такое разнообразие позволяет каждому найти ремесло по душе и по способностям.
У Димы случаются приступы эпилепсии. Из-за этого ему пришлось отказаться от обязанностей в столярной мастерской и перейти в ткацкую, где нет пыли. Зато исполнилась давняя мечта — научиться вышивать так же искусно, как его бабушка Анна. Рукоделие дается парню совсем непросто, ведь из-за слабого зрения он вынужден трудиться с лупой. Но Дима не отступает и уже учится создавать гобелены.
— Мы стараемся найти такие вещи, которые ребята могли бы изготавливать, а покупатели — охотно приобретать. К ярмаркам на Пасху и Рождество стараемся подкопить поделки, чтобы побольше выставить на продажу, — продолжает Татьяна Кокина. — Основной наш ассортимент — это деревянные лопаточки, разделочные доски, деревянные машинки.
Друзья со всего света
Когда подыскивали место для «Истока», родителей подкупила здешняя природа, уединенность, наличие хоть каких-то построек. Сейчас они вряд ли согласились бы на этот вариант: в такую даль сотрудникам неудобно добираться, подвоз продуктов наладить непросто, а скорая помощь и вовсе не обслуживает эту территорию — в случае чего нужно ехать в Оек. А еще жителям «Истока» стало не хватать общения с внешним миром, но это легко решили: теперь здесь постоянно кто-нибудь да гостит. Уже 12 лет в августе в деревню съезжаются волонтеры со всего мира.
— Раньше это был лагерь с международным уклоном, мы приглашали волонтеров из Европы, что привлекало и наших добровольцев. Сейчас эта «приманка» больше не требуется, у нас стало много друзей. В прошлые годы ребята утеплили дом, мастерские, веранду, крышу, делали косметический ремонт, построили беседку, — с радостью отмечает Татьяна Кокина. — Второй год подряд приезжают студенты колледжа архитектуры и строительства. Для них это практика, для нас — неоценимая помощь.
Среди волонтеров выделяется седовласый мужчина с ослепительной улыбкой — это швейцарец Ханс Гамметер, социальный педагог, который долгое время работал в такой же деревне для инвалидов. И не просто работал, а жил там со своей семьей на протяжении 30 лет: его супруга и трое детей брали под свое крыло 7—10 наиболее трудных ребят, присматривали за ними, помогали.
— В нашем поселении проживало до 300 человек, и все мы чувствовали себя одной большой семьей. Помогали людям с ограниченными возможностями готовить и убирать в доме, создавать деревянные изделия для магазина, работать в саду и на ферме, — рассказывает Ханс.
После выхода на пенсию он стал преподавать столярное дело для людей с ограниченными возможностями в одном из колледжей Берна. А во время отпуска уже на протяжении 12 лет Гамметер непременно приезжает в «Исток».
В этом году в заключительный день лагеря волонтеры устроили большой праздник на древнегреческий лад — Дельфийские игры. В «Исток» созвали гостей из разных инвалидных организаций Иркутской области и подготовили для них пять творческих станций.
— Да я и рисовать-то не умею, — стеснительно говорит Ксюша, отделяясь от своей команды.
— Ну ничего, этому можно научиться, — шепчет ей Татьяна Викторовна и обнимает за плечи. Ксюша приехала на праздник из Шелехова вместе с бабушкой.
— Я солнечная, — коротко добавляет девочка.
Многие из этих подростков наверняка в будущем переедут в «Исток». Сейчас для них организовано учебное сопровождаемое проживание: на территории поселения оборудованы две учебные квартиры, ребята гостят здесь по выходным, привыкают ночевать вне дома, учатся отрываться от родителей и жить самостоятельно. Первыми «студентами» стали подростки с ментальными нарушениями, которые обучаются в «Прибайкальском талисмане» — адаптационно-педагогическом центре, который был прародителем «Истока» и заменил особенным детям обычную школу.
Талисман удачи
— Впервые я почувствовала что-то неладное, когда Кирилл был маленький: он каждую ночь плакал не переставая. Так продолжалось до полутора лет, но врачи заверяли, что все в порядке, — вспоминает Елена Казакова, мама особенного ребенка. — Затем в детском саду в него стали тыкать пальцем, говорить, что мой сын не такой, как все. Посыпались жалобы, что он часто уединяется и не играет с детьми. В шесть лет мы попали к психиатру, и он поставил диагноз «отставание в развитии, нарушение поведения». Так нам присвоили инвалидность.
Елена воспитывает Кирилла одна, без отца. В первые годы она так натерпелась, что до сих пор слова встают у нее комом в горле. Однажды они с сыном стояли в очереди на Центральном рынке, и какие-то женщины за спиной стали обидно шептаться о ней и Кирилле. Тогда она выскочила на улицу, зарыдала…
Дело близилось к школе, Елена понимала, что в обычное общеобразовательное учреждение Кирилла не возьмут. По показаниям его нужно было определить в интернат, но в соцзащите женщина по секрету ей сказала: «Да что вы там будете делать? Там дети сами по себе, ничему не учатся».
— И в тот момент я, к счастью, узнала о «Талисмане». Мы попали туда, где нам рады, где нас выслушают и поймут, — с благодарностью говорит Елена. — «Талисман» заменил Кириллу и школу, и двор, и кружки. Это — наш мир.
Классы здесь небольшие, до пяти учеников. Уроки перемежаются с рукоделием и полезными занятиями.
— Когда Кирилл только пришел, по своим интеллектуальным и физическим возможностям он сильно отличался от сверстников. Вскоре его перевели в следующий класс, — говорит педагог Кирилла в «Талисмане» Ольга Емельянова. — Он до сих пор самый способный в классе — и читает лучше, и пишет. А знаете, как полы научился мыть?! Не каждая хозяйка так сможет — все уголки протрет, тряпочку тщательно прополощет, а посуду как моет — она аж скрипит! Но если чуть отвернешься — все, он не в состоянии сам осуществлять внешний контроль. Поэтому нужна помощь педагогов, родителей.
Для Елены Казаковой слышать такую похвалу в адрес сына — настоящее счастье, ведь до «Талисмана» она получала лишь упреки. Здесь же Кирилл оказался одним из самых сильных учеников. Кстати, недавно мальчику исполнилось 14 лет, он получил паспорт и сумел сам расписаться в документе.
Павлу Пасынкову еще в детстве поставили диагноз «необучаемый», от него отказались все государственные учреждения. Его мама Светлана Анатольевна вспоминает тот период с болью:
— Когда впервые слышишь из уст врача страшное слово «аутизм», весь мир окрашивается в черный цвет, не видишь никаких перспектив. Но потом понимаешь, что ты не одна, и жизнь снова становится красочной.
В семь лет «необучаемый» Паша пришел в «Талисман». Сейчас ему 17, он умеет читать, хорошо владеет компьютером, побеждает в конкурсах рисунков, недавно получил медаль за первое место в соревнованиях для инвалидов по легкой атлетике.
— Мне нравится, что у него есть своя жизнь, свой круг общения. Когда мы встречаемся дома вечером, мы рады друг друга видеть и нам есть что друг другу рассказать, — отмечает Светлана. — Мой супруг, старшая дочь, внук — все участвуют в его жизни, все знают: «Паша — наш. Потом мы будем за ним присматривать». Мой восьмилетний внук часто бывает с ним в «Талисмане», и для него дети с особенностями такие же, как все. Он никогда не обидит и не обзовет инвалида.
«Я дала ему руку, я иду рядом»
— «Исток» — это следующая стадия взросления и самостоятельности после «Талисмана», — говорит педагог Ольга Емельянова. — Посовещавшись на коллегии и с мамой Кирилла, мы решили иногда привозить его в «Исток» и оставлять на 2—3 дня. Надо же было немного нарушить его тесную связь с мамой, чтобы рос хороший парень, настоящий мужичок!
Ольга Викторовна и сама — мама особенного ребенка. Двое первых детей родились и выросли у нее здоровыми, а третьему — Мише сразу поставили ДЦП и задержку в развитии.
— Восемь лет я просто плакала. Носила его на руках, ходила по больницам, надеялась, что есть волшебная таблетка, которая вмиг все вылечит, — признается Ольга Викторовна. — Когда встал вопрос о школе, мне порекомендовали «Талисман». Узнав, что у этого центра есть продолжение — социальное поселение «Исток» — я сделала свой выбор.
До рождения третьего сына Ольга Викторовна долгое время преподавала физику в школе. Когда ей предложили остаться в «Талисмане» в качестве педагога, она сразу согласилась.
Родители с облегчением признаются: сейчас общество изменилось, людям с ограниченными возможностями стало легче. Никто уже не сверлит их взглядом в автобусе, не кидает вслед обидные слова, никто больше не считает, что таких детей нужно запирать в интернатах.
— Мне кажется, каждый человек пришел в этот мир для чего-то, — рассуждает Ольга Викторовна. — И если он явился в таком теле, в таком сознании, в таком образе — значит что-то этой душе нужно испытать, какой-то опыт земной получить. Я не проживаю жизнь своего ребенка за него — я дала ему руку, иду рядом, а он шагает вперед.
Фото Валерия Панфилова
СПРАВКА
В «Истоке» для особенных подростков существует проект «Путевка в жизнь», реализуемый при поддержке Фонда президентских грантов и Губернского собрания общественности. В двух учебных квартирах они могут пройти курс сопровождаемого проживания под руководством специалистов.
Подобная модель сопровождаемого проживания действует еще в двух городах России — Пскове и Санкт-Петербурге.
В Пскове в 2013 году общественной организации «Я и ты» власти передали в безвозмездную аренду две пятикомнатные квартиры в новом жилом доме для десяти участников проекта.
В прошлом году в Петербурге построили двухэтажный дом для сопровождаемого проживания. Он рассчитан на 19 человек, причем для каждого предусмотрена собственная комната с балконом и санузлом.
Подписи к фото:
В свободное время Дима очень любит читать, особенно нравятся ему книги Виктора Драгунского. Сейчас взялся за «Смешные рассказы о школе», следующая на очереди — «Двадцать лет под кроватью»
