О кредо иркутских архитекторов, о развитии градостроительной концепции, о наградах, полученных комитетом по градостроительной политике администрации Иркутска и зодчими столицы Приангарья на престижном международном фестивале, рассказывают вице-президент Союза архитекторов России, член-корреспондент Российской академии архитектуры и строительных наук Елена Григорьева и вице-президент Международной академии архитектуры (Московское отделение), руководитель Сибирского отделения МААМ Андрей Макаров.
— Иркутск впервые в истории международного архитектурного фестиваля «Зодчество» стал его участником и сразу получил высшую награду. Что покорило жюри престижного конкурса в работах, представленных нашими архитекторами?
Е. Г.: На этом конкурсе, проходившем в Центральном выставочном зале «Манеж» 19–21 ноября, Иркутск действительно был представлен в номинации «Города России» впервые за 26 лет. И сразу же получил золото. Концепция экспозиции состояла из двух частей — кредо иркутских градостроителей и достижения последних лет. Первая включает в себя системное развитие города на основе существующего градостроительного каркаса.
Что это значит? Иркутск, как и сама Российская империя, развивался линейно с запада на восток. Воплощением этого развития стал так называемый Байкальский луч. Впервые этот термин был употреблен в 60-е годы прошлого века архитектором Вячеславом Воронежским. Луч идет от места основания Иркутска — Спасской церкви — на восток к верхнему бьефу Ангары и к Солнечному. Еще одной из главных осей является улица Карла Маркса, которая когда-то была стеной из частокола, защищавшей маленький город от нашествий с востока.
Далее мы видим торговую ось, на основе которой сейчас делается проект «Иркутские кварталы», и зеленый городской пояс — закольцовку набережных Ушаковки, Ангары, островов Юность и Конного с внутригородской урбанизированной территорией, наполняемой скверами и парками.
Далеко не каждый город имеет в своей основе такой стройный каркас. В этом смысле Иркутск — родственник Парижа, каркас которого тоже берет начало с маленькой церкви за Лувром. Оттуда начинается планировочная градостроительная ось, протянувшаяся через Лувр, сад Тюильри, площадь Согласия, Елисейские поля, Триумфальную арку и заканчивающаяся в новом деловом центре Дефанс.
А.М.: Редко, когда город изначально возводился по генплану. В России в этой связи можно выделить, например, Санкт-Петербург, который прекрасно структурирован и имеет хорошо организованный центр. В основном же застройка велась хаотично. И такие оси, как в Иркутске, имеют далеко не все наши города.
— Вы сказали, что на выставке также были представлены достижения в области градостроительства. О чем именно идет речь?
Е.Г.: Из достижений последних лет, опыт которых интересен всей стране, были представлены проекты «130-й квартал» и «Иркутские кварталы». Кстати, в конкурсе проектов, связанных с решением конкретных задач благоустройства, в номинации «Городская среда» улицы Иркутских кварталов — Подгорная и Коммунаров — получили серебряную награду.
Сегодня, когда сохранение исторической идентичности в архитектуре и градостроительстве стало трендом государственной политики, особое отношение Иркутска к своему наследию отмечено архитекторской общественностью всей страны. На первом фестивале «Архитектурное наследие» в июле уходящего года Иркутск получил высшую награду. Говорить о том, что старинные деревянные сооружения надо отправить под снос, уже немодно. Важно, что мы, иркутяне, были лидерами этой стратегии.
— Вы являлись идеологами и авторами проекта «130-й квартал». При всей его привлекательности до сих пор находятся люди, которые говорят, что это новодел, не надо трогать уходящую натуру, старинные домики… Что вы думаете по этому поводу?
Е.Г.: Уходящую натуру не стоит трогать только в том случае, если мы действительно хотим, чтобы она ушла в небытие. В 130-м квартале есть как новодел — дома, заново отстроенные в тех местах, где не было исторически ценных зданий, так и подлинные памятники старины, качественно отреставрированные лицензированными организациями. Есть несколько строений, которые полностью восстанавливали по чертежам. Есть и такие, у которых были частично заменены сгнившие венцы.
Недостатков у этого проекта, допущенных при его реализации, немало, и нам, авторам, они особенно заметны. Но на этом месте вполне могла бы разместиться жилая застройка повышенной этажности. Разве это было бы лучше?
А.М.: На месте Иркутской слободы должен был стоять жилой комплекс из 10—12-этажных домов. Как бы он выглядел рядом с Крестовоздвиженской церковью и историческим центром, несложно представить. Можно много рассуждать о внешнем виде того или иного дома в квартале, о каких-то исторических искажениях, но люди туда идут, любят там гулять и это лучший аргумент в пользу проекта.
Сейчас важно квартал совершенствовать, улучшать, поддерживать в нем чистоту, упорядочить рекламу, восстанавливать озеленение, исключать возможность несанкционированной застройки, убирать самострой.
Е.И.: И самое главное — 130-й квартал опроверг старательно насаждаемое некоторыми чиновниками и застройщиками мнение, что деревянная застройка бесперспективна и недоходна. Вот этот слом стереотипа, ярлыка, который пытались навесить на деревянное наследие, и есть самое большое достижение нашего проекта.
— Активно обсуждается в городе и концепция Иркутских кварталов, которые лежат у подножия Иерусалимской горы. На каком этапе эта работа?
Е.И.: Пока структура Иркутских кварталов развивается фрагментарно, но эта акупунктура распространена уже на всю их территорию. Иерусалимская лестница не только обновилась, но и, наконец, зажила: там проходят городские мероприятия, общественные акции. Сейчас приводят в порядок ее подножие, где стыкуются несколько улиц, образуя пятиугольник.
Нельзя не заметить перемены на улице Горной, напротив ТЦ «Карамель», где как раз проходит торговая ось. Там реконструирован фасад одного из зданий на основе интересной композиции, предложенной архитектором Жуковским. Появились там и нескольких новых объектов. Сибирская лаборатория урбанистики работает над обустройством небольшой площади.
Регулируется реклама, проводятся акции «Фасадник» — окрашивание деревянных домов. Думаю, перемены к лучшему в нашем городе скоро будут еще более очевидны.
— Иркутяне очень дорожат ощущением подлинной старины — потрескавшаяся краска, потемневшие бревна, покосившиеся заборы. Есть люди, и их немало, которые болезненно реагируют на происходящее обновление…
Е.И.: По-моему, это отношение должно измениться. Конечно, когда одновременно, как это было в 130-м квартале, 50 старых домов превращаются в новые, это несколько смущает. Но и эти дома уже через два-три года лишатся пасхального блеска и постепенно состарятся.
В Японии, где немало уникальных образцов деревянного зодчества, раз в 100—200 лет памятники отстраивают заново с точным соблюдением всех технологий. Никто не видит в этом утраты подлинности. Дерево есть дерево, оно не вечно. И дай нам Бог не лишиться того, что есть. Если из Иркутска «уйдет» дерево, то наш город утратит свое своеобразие и ценность в мировом масштабе.
— Вы много бываете на выставках, встречаетесь с коллегами из других городов, изучаете общероссийские тренды. Что сейчас является доминантой в градостроительстве?
А.М.: Сегодня много внимания уделяется экологии, общественным пространствам, утопающим в зелени; среде, в которой человеку комфортно. Разные города по-иному решают эту задачу. Особенно зримо это происходит там, где проводят крупные спортивные соревнования — в Сочи, Казани, Красноярске. Но и Иркутск при относительно небольших средствах уже многого добился в сфере благоустройства. Важно не потерять зеленый каркас, обустроить правильно берега Ангары и малых рек.
Е.И.: Особенность Иркутска в том, что он старается сохранить свою идентичность. Вот, например, недавно проходил архитектурный конкурс на малые формы и уличную мебель. На нашем стенде в «Манеже», кстати, был представлен совершенно эксклюзивный экземпляр — частично гранитная, частично деревянная лавочка с вкраплениями в прозрачную смолу элемента подлинной архитектурной резьбы. Она вернется с выставки и будет стоять на одном из общественных пространств Иркутских кварталов.
Во времена, когда повсеместно производятся и предлагаются стандартные материалы и сверху спускаются однотипные решения, существует реальная опасность нивелирования, так называемого типового благоустройства. И сверхзадача людей, определяющих градостроительную политику, заключается в том, чтобы Иркутск сохранил свою идентичность, традиции, свои культурные коды.
