В Галерее Бронштейна открылась выставка иркутского фотографа Виктора Штрассера. Она называется «Город, который…», хотя автор дал ей собственное необычное название, о чем и рассказал зрителям на творческой встрече. Первые посетители выставки имели счастливую возможность пообщаться с мастером и задать ему свои вопросы.
Воплощенное прошлое
Модератор встречи — директор галереи Ольга Бронштейн, представляя автора, рассказала предысторию выставки. По ее словам, большинству снимков, которые увидят зрители, более 20 лет.
— Их принесли мне в двух коробках из-под обуви. И все как-то среди множества дел не получалось открыть их, заглянуть внутрь. Наконец, когда выдалось время и я взяла снимки в руки, поняла, что передо мной настоящее чудо, — поделилась Ольга.
Снимки, снятые на пленку задолго до наступления цифровой эры, за свою длинную жизнь не поблекли и не утратили колорита. Их так и расположили на стенах в формате, способном поместиться в обувной коробке. Передвигаясь вдоль картонных стендов, взглядом натыкаешься на прислоненную в угол старую водосточную трубу. Чуть поодаль на полу лежит проржавевшая чугунная батарея. Она точно такая же, как на одном из авторских снимков 90-х годов — реальное воплощение уходящей в прошлое страны под названием СССР.
Ни под одной из фотографий нет подписей. По признанию самого Виктора Штрассера — профессионального лингвиста, учителя русского языка и литературы, он намеренно никогда не использует слова для обозначения образов. Снимок, по мнению автора, должен быть немым, чтобы «имеющий глаза» увидел в нем нечто свое и пережил только свое.
Немой город, не мой город
— Я — учитель, преподаватель, но фотограф — это не ко мне, — сказал, обращаясь к переполненному залу, Виктор Штрассер. — То, что я делаю с помощью фотоаппарата, это воплощенное желание захватить с собой то, что мне не дано пережить, прихватить с собой мгновение этой не моей жизни. Поэтому у меня есть альтернативное название выставки — «Не мой город» или «Немой город». Это каждый должен для себя определить сам.
Первым фотоаппаратом Виктора Павловича была советская «Смена-2», где даже расстояние до объекта надо было выставлять на глаз.
— Когда я проявлял первую пленку, страшно любопытно было посмотреть, что на ней происходит. И я посмотрел. На ней потом уже ничего нельзя было видеть. На второй пленке было уже целых три кадра, — рассказал автор.
А потом появился снимок, который стал откровением и открыл дверь в магический мир.
— Я сделал фотографию с балкона своего дома. В палисаднике двое мужчин пилили какой-то пенек, дети играли, в кадр попал деревянный фонарный столб. Когда я все это увидел на снимке, то на меня вдруг повеяло удивительным теплом. А ведь я ничего не делал специально, чтобы добиться такого эффекта, я был поглощен настройками, какими-то техническими моментами. И вот с этого стихийного магического переживания все началось.
Кстати, инициатор выставки — иркутский блогер Владимир Демчиков все-таки не удержался и к одной из фотоподборок сделал символическую подпись: «Любая нормальная дверь, особенно наглухо забитая, неизбежно превращается в магический портал времени». На стенде с этой надписью — снимки дверей старинных деревянных домов Иркутска. И снова каждому предоставлена свобода выбора — открыв эту обшарпанную дверь, увидеть что-то свое, возможно, город спустя 20 лет…
Учитель зрения
Выставку открывает авторский текст Владимира Демчикова, адресованный Виктору Штрассеру. Он называется «Учитель зрения». По мнению автора, именно так могла бы именоваться книга о Штрассере, и не потому, что по профессии он учитель. А потому, что благодаря своему таланту он «помогает нашему зрению освободиться от привычных фильтров и рамок». Сам мастер говорит: когда идет из точки А в точку Б без фотоаппарата, не замечает точек С и Д. «Когда я фотографирую, я вижу», — говорит Виктор Павлович.
Среди зрителей были в основном молодые люди. Один из вопросов, прозвучавших из зала, касался темы портретов: «Почему на ваших снимках так много пожилых людей и мало молодых?».
— Для меня очень важно видеть человека, в котором отпечаталось прошлое, — ответил мастер. — Это может быть и ребенок. Иногда ребенок смотрит таким взрослым взглядом, что задаешься вопросом: «Что он такое пережил?». Но пожилой человек все-таки дает больше материала для осмысления.
Зал также интересовало, делает ли Виктор Павлович селфи. И он объяснил, что к автопортрету у него особое отношение. Он пояснил, что никогда не снимет себя, «это все равно, что повернуть глаз внутрь, больно». Но был период, когда в Facebook, где принято делать подписи под снимками, автор каждое лицо — бомжа, старушки и даже морду барбоса — подписывал «Автопортрет». Желая тем самым подчеркнуть свою слитность с запечатленным образом, с тем мгновением жизни, которое осталось на пленке. Но не все оказались способны воспринять такой способ «перевоплощения».
— Однажды мой близкий друг из Красноярска позвонил мне и очень серьезно спросил: «Витя, а ты вообще знаешь, что такое автопортрет?» — смеясь, рассказал Виктор Штрассер.
В поисках равновесия
Кому-то из посетителей выставки показалось странным, что, живя вблизи Байкала, Штрассер никогда не фотографирует природу.
— Мне интересна меняющаяся реальность как свидетельство какой-то жизни. Природа статична, смена картинки зависит только от смены времен года. А город переменчив. То, что я запечатлел сегодня, завтра в этом виде уже не существует. И тот город, который я когда-то видел, через который я шел, сегодня остается только в моем переживании и воображении. На месте той жизни, которая была вчера, завтра появится новая жизнь. И это неизбежно. Фотография города — это в какой-то мере поиск равновесия.
Поскольку город — основной персонаж выставки, то, естественно, не мог не прозвучать вопрос об отношении автора к Иркутску. Зрителю хотелось знать, в какой момент Виктор Штрассер почувствовал себя иркутянином.
— Иркутянином я чувствую себя за пределами Иркутска. Например, когда в Москве меня иронично спрашивают: «Вы из Иркутска? А где это — за Уралом или ближе?» — и все внутри закипает. А внутри города человек, сроднившийся, сросшийся с пространством, всегда ему чужд. И когда в этом пространстве происходят события, которые ты переживаешь болезненно, то пафоса «Я иркутянин, я люблю свой город!» быть, по-моему, не может. Это все равно, что, порезав палец, сказать: «Я люблю свой палец!». Нет, потому что он часть тебя, ты живешь с ним и не обращаешь на него внимания… Иркутск — это часть меня.
Завершая встречу, Ольга Бронштейн спросила: «Вы много лет проработали школьным учителем, что бы вы хотели пожелать сегодня своим ученикам?»
— Я посоветовал бы им открыть свое сердце, свои глаза, свои уши тому, с чем они встречаются. Я всегда с трепетом наблюдаю, как люди рассматривают мои фотографии. Обычно человек берет стопку снимков и быстро-быстро листает в поисках себя. Найдя себя или не найдя, он возвращается к началу и начинает всматриваться. Вот тогда я чувствую себя по-настоящему счастливым.
Фото Валентина Карпова
