Иркутск — город рыболовов-любителей. Их много, и все они разные: береговики, мостовики, лодочники. Когда вижу этих суровых мужчин по утрам с удочками в общественном транспорте, невольно понимаю, что это особая культура. У них одинаковая одежда неброских тонов (преимущественно хаки или камуфляж), потертые рюкзаки и резиновые сапоги. В самую жуткую погоду они могут стоять посреди Иннокентьевского моста и задумчиво смотреть вниз, на свой далекий поплавок. Как они живут в городских условиях?
«Есть лодка? Ты должен быть в ней!»
Александр Померанцев профессионально занимается дезинфекцией помещений — тараканы и крысы его боятся. А вот рыба, наоборот, сама идет в руки.
— В Иркутске я рыбачу с 1983 года. С берега ловятся и хариус, и щука, — рассказывает Александр. — Раньше этим делом обычно занимались пенсионеры, теперь же на берегу часто можно встретить молодежь с дорогими удочками.
Иногда вижу, как и офисные клерки бегут на рыбалку сразу после работы. Бывает, тут совсем не протолкнуться.
О рыбалке с посторонними они болтать не любят, а во время самого «таинства» это и вовсе недопустимо. Невежи могут крикнуть вслед одинокому рыболову: «Ну как, клюет?» или «Смотри, хариус плавится, бросай туда. Уже поймал?». А что может ответить им рыбак? Хвастаться уловом нельзя — сглазишь. Пожаловаться на неудачу — тоже неприлично.
На одной из лодочных станций мы с рыбаком долго смотрим в глаза друг другу. Василий Сергеенко просто молчит и улыбается: «Ну что я могу вам рассказать? Да и зачем?». Фотографировать себя запрещает, взгляд хитрый. Наш разговор начинается, когда я случайно угадываю цвет мухи-приманки на его снасти. Василий оживился: «Неужто наш?». Палит сентябрьское солнце, от Ангары идет головокружительный запах свежей рыбы. Но ее нет.
— Еще лет пять назад на Ангаре было намного больше рыбы, — сокрушается Василий. — И теперь к осени она уже должна быть. Но не клюет.
В это невозможно поверить, глядя на вереницу лодок напротив Маратовского кольца. Кого заставишь приехать сюда после рабочего дня, чтобы торчать в оранжевом жилете посреди воды?
— Но это совсем не значит, что есть рыба, — смеется наш собеседник. — Это означает, что у людей просто есть лодка. А если у тебя есть лодка — значит, ты должен быть в ней!.. Бывает еще так: кто-то скажет, что возле плотины сейчас клюет — и все тут же несутся туда, простоят на ветру часа три и ничего не поймают. Стадный инстинкт у нас, конечно, развит. Опять же, когда рыба клюет, нужно быть рядом. Хариус очень хитрый и привередливый. Иногда клюет на территории размером со стакан: чуть левее или правее — уже не поймаешь. Вот и попробуй — попади в этот стакан!
К лодочной станции подъезжает синий джип, из него выскакивает мужчина в костюме, быстро переодевается в трико и свитер — и вот он уже в лодке. Видимо, целый день мучился в своем офисе, а любимым делом займется только сейчас.
— Рыбалки осталось всего на два часа, — на ходу бросает он. — Надо спешить!..
Где же рыба?
Почему на Ангаре перестал ловиться хариус — главный предмет рыбацких дискуссий. Третий год подряд в реке мало воды. И притом она теплая. А хариус активен при холодной воде (5—7 градусов) и сильном течении: по своей природе он боец.
В Ангаре также водятся ленок и таймень, но рыбалка на них запрещена. Ловили здесь и пелядь — новомодного аналога омуля, которого ушлые торговцы пытаются выдать за главный байкальский деликатес.
— В Ангаре на удочку ловят и сам омуль — он поднимается сюда с Братской ГЭС. Ходят рассказы, что видели осетра, — продолжает Василий. — Все знают, что на острове здесь стали разводить форель для коммерческой рыбалки. Вот только ондатры перегрызают сети их ограждений, и форель уходит в Ангару. А тут мы ее ждем!
Рекорд последних лет — хариус весом 2,3 кг — поймали на удочку напротив Московских ворот. Такая большая рыба сегодня редкость. Экземпляры покрупнее ловят на «грузовую» удочку: поплавок, несколько крючков, замаскированных под муху или мормыша, и грузило, которое тянет снасть на дно. Мелкая рыба чаще попадается на верховую удочку: крючки висят на поверхности, а поплавок на самом конце не дает снасти утонуть. Разумеется, попадаются и браконьеры с сетями. Но другие рыбаки смотрят на них косо: «Тут на удочку ничего не ловится, а ты все еще пытаешься выгрести сетью».
Рыбы в Ангаре стало меньше еще из-за неуемного хозяйствования человека. Река, как живой организм, тут же реагирует на любые негативные изменения. Прорыли жители острова Комсомольского еще одну протоку — и рыбы возле острова тут же не стало. Десять лет назад велись строительные работы возле Затона — в итоге ослабло течение на всей Ангаре, теперь оно вялое.
«Мы зависли между берегом и лодками»
Стать судовладельцем — удовольствие не из дешевых. Простейшая моторная лодка (например, популярной модели «Казанка») стоит от 30 тысяч рублей. После повышения курса доллара стоимость моторов поднялась до 100—200 тысяч рублей. Лодочные кооперативы — их в Иркутске пять — берут в год за хранение «корабля» около семи тысяч рублей. Бензина много не расходуется: полного бака хватает, чтобы сплавиться по Ангаре до Мегета и вернуться обратно. Среди лодочников много пенсионеров: они экономные, но и последнюю копейку готовы потратить на новую снасть.
Иркутским рыбакам везет: из-за теплой воды от плотины ГЭС Ангара не перемерзает зимой, так что рыбачить можно круглый год. С берега зимой уже не удят — выходят на лед. Лодочники называют сухопутных рыбаков береговиками и даже немного им завидуют, ведь сами-то сидят часами посреди реки в лодке в неудобной позе, а рыбак на берегу вольготно гуляет по набережной, да еще и в окружении зрителей. Китайские туристы не только фотографируют рыбаков, но иногда умудряются даже подергать за снасти или дать важный совет — разумеется, на своем мандаринском диалекте.
Еще одна категория рыболовов — мостовики. Чаще всего их можно увидеть на Иннокентьевском и Глазковском мостах.
— А мы как раз зависли где-то между берегом и лодками, — смеется Илья, студент колледжа машиностроения. Сам он из Слюдянки, рыбачил всегда на Байкале, к Ангаре еще только «присматривается с моста». — Поначалу было непривычно, что за спиной постоянный шум от машин. Особенно раздражают фуры: пронесется рядом, аж ветром сдувает. Теперь привык, ведь когда внизу рыба начинает хватать, забываешь обо всем на свете.
Удивительно, но многие удильщики рыбу не едят совсем — ловят для домашних, чаще всего для кошки. Хороший улов стараются тут же продать. Эффективнее всего выставить связку рыбы прямо возле трассы, тем самым показывая, что улов только что из Ангары.
— Бери, не пожалеешь: всего 500 рублей за килограмм, — нахваливают свою добычу два приятеля на улице Сурнова. Их рыба действительно выглядит аппетитно. — Мы в лодке промерзли, вот теперь нужны деньги «для сугрева».
Мужские компании на реке обычно собираются с алкоголем. Но это опасно: этим летом одна из лодок натолкнулась на буй — пьяный рыбак упал в воду и захлебнулся. Лодочников регулярно проверяют Госинспекция по маломерным судам и Росрыболовство, особенно обращают внимание на наличие спасательных жилетов. Кстати, уже несколько лет подряд МЧС организует возле ледокола «Ангара» соревнования на моторных лодках. Любители маневрируют не хуже спасателей.
Фото автора
