С главой Иркутской епархии Вадимом мы встретились в его рабочем кабинете, который находится в одном из зданий Знаменского монастыря. Свой дресс-код перед этим интервью я продумала до мелочей: строгая прическа, минимум макияжа, юбка ниже колен, платком покрыть голову. Одним словом, приложила максимум усилий, чтобы расположить к себе, как мне казалось, строгого руководителя Иркутской епархии и получить ответы на все вопросы, включая самые смелые. Но, оказалось, беседовать с митрополитом можно и без платка на голове, а сам владыка — открытый человек, с прекрасным чувством юмора, и, главное, он согласился разговаривать на любые темы, причем был со мной предельно откровенен.
«Одиноким себя не чувствую»
— У каждого свой путь к вере, и многие люди встают на него только в преклонном возрасте. Вы же сразу после школы поступили в Одесскую духовную семинарию. Почему в столь юном возрасте у вас возникло желание стать служителем церкви?
— Я учился в школе с физико-математическим уклоном и мечтал стать инженером или изобретателем. Но ближе к окончанию школы у меня все перевернулось — возникло жгучее желание служить в церкви. Конечно, не на пустом месте. Я воспитывался в православной семье, и любовь к Богу мне привила моя мама, Нина Федотовна. Она же познакомила меня с удивительно светлым человеком — архимандритом Серафимом Тяпочкиным. Для меня это пример смирения, образованности и культуры. Несколько лет он пребывал в тюрьмах и ссылках. Когда его выпустили на волю, сказав, что он ни в чем не виноват, у него не было даже капли озлобленности. Помимо удивительных духовных качеств у Серафима был дар прозорливости — он предвидел события. Однажды он мне сказал: «Ты станешь митрополитом». Тогда я был еще совсем ребенком, и мама, услышав это, засмеялась: «Да откуда же митрополит в нашем роду!» Но в итоге я все-таки пошел по тем стопам, которые предначертал отец Серафим. Конечно, у меня не было цели стать митрополитом. Хотел одного — быть в церкви, стать священником. Но Господь рассудил мне служить в ином качестве. Я уже двадцать восемь лет правящий епископ, и все, что осуществилось в моей жизни, не моя заслуга. Всем я обязан Богу. Особенно тем, что передо мной никогда не стояло тяжелого выбора, я не стоял на перепутье. Всегда и везде вел Бог и давал мне силы.
— Разве отказ от семейного счастья в пользу монашества, которое означает, по сути, одиночество, не тяжелый выбор?
— Я принял монашество в 24 года, учась в Московской духовной академии. Но это решение не было тяжелым выбором или отказом от чего-то. Я и не пытался вступить в брак. Настолько был увлечен учебой, что понимал — не созрел я для семейной жизни. Быть семейным человеком намного труднее, чем монахом. Это очень ответственно. И я не тягощусь, что отказался от семьи. Всю жизнь служение церкви меня захватывает, увлекает, а подчас становится всепоглощающим. Но это не значит, что я одинок. У меня, слава Богу, жива мама, я много общаюсь со служителями приходов и с прихожанами. В Знаменском монастыре, где и находится мой дом, нужно решать много вопросов: начиная от покупки гвоздей и заканчивая разговорами о высоких материях. Скучать некогда, и одиноким я себя не чувствую.
— А друзья у вас есть?
— Есть. Всего два. Но это многолетняя, настоящая дружба, эти люди примут меня любого — даже нищего. Был у меня и еще один друг — наш великий писатель Валентин Григорьевич Распутин. Для меня его уход — глубочайшая, болезненная потеря. Общение с этим человеком, который был совестью нашей нации, для меня чрезвычайно ценно. Это особый период в моей жизни, и отсутствие общения с ним я ощущаю до сих пор.
— Как вы проводите свободное время?
— Нечасто, но бываю в театрах, иногда на концертах. Нравится слушать классическую музыку, русские песни, читать книги. Люблю библиотеки, картинные галереи, музеи. Иногда, грешным делом, с увлечением смотрю хоккейные баталии. Если позволяет время, путешествую на автомобиле: за рулем я уже 45 лет, гайки нравится подкрутить, что-нибудь отремонтировать.
— Сейчас модно заводить свои странички в соцсетях. У вас они есть?
— Есть сайт Иркутской епархии, где размещаются все события и новости. Личной страницы у меня нет. Заниматься этим некогда. И для меня не совсем понятна цель таких страниц. Думаю, таким образом люди хотят реализоваться. Я же реализую себя в общении с людьми, в служении Богу, в созидании храмов.
— Многие люди со страхом говорят о неизбежной старости, о том времени, когда многие увлечения, которыми человек жил всю жизнь, будут для него недоступны. А вы думали, чем будете заниматься, когда уйдете на покой?
— Я знаком с двумя архиереями, каждый из которых рассуждает об этом этапе жизни по-своему. Владыка Ювеналий — очень деятельный. Я с трудом представляю, что он совсем откажется от службы в церкви и уйдет на покой. Он, как и каждый из священнослужителей, мечтал бы умереть у престола. А есть мой предшественник на посту управляющего Иркутской епархией — владыка Хризостом, который ушел на покой восемь лет назад. Он много молится, много читает, осмысливает различные аспекты жизни, и, глядя на него, я понимаю: этот этап жизни дается людям не случайно, это время примирения с Господом. У человека появляется время прийти в разум, раскаяться, помолиться и с этим предстать перед Богом. У верующего время заката жизни должно вызывать не страх, а ощущение благости и новых возможностей. Например, я, когда уйду на покой, буду много читать. У меня очень большая библиотека, и самое большое мое разочарование — сколько же я еще не прочитал… В молодости кажется, что жизнь безгранична и какие-то дела можно отложить на потом. Но это не так, и не стоит упускать возможность быть в искусстве, развиваться духовно, стремиться к свету и человеколюбию.
Праздник мировоззрения
— В воскресенье люди отмечали один из самых значимых православных праздников — Пасху. А как священнослужители отмечают этот праздник?
— Для меня это праздник мировоззрения, миросозерцания, когда человек определяет для себя главный вопрос о смысле жизни. Через воскресение Христа люди получили надежду на спасение. И больно видеть, что многие церковные праздники сегодня превратились в шоу, где все сводится к тому, кто что ел и кто как отмечал. За этим теряется подлинный смысл праздника, его духовная составляющая.
— На пасхальной неделе принято поминать умерших людей. Как это правильно делать с точки зрения православия?
— У Бога нет мертвых. У Бога все живы. Человек, родившись однажды, уже не умирает. Есть переход в другое состояние и ожидание второго пришествия Христа. Тем не менее об ушедших людях их близкие скорбят, сожалеют, поминают с болью. Но скорбь — это наши проблемы, наша печаль. Если же мы хотим позаботиться об ушедших людях, мы должны желать им Царствия Божия, где нет печали, а есть бесконечная жизнь. Мы должны предоставить усопшим то, в чем они больше всего нуждаются, — прощение их вольных и невольных грехов. Мы можем и должны о них молиться. Посещение могил в дни особого поминовения должно быть непременно. По мере возможностей надо навещать места захоронения. Многие при этом привозят на кладбища атрибуты пасхального стола — крашеные яйца, куличи, но, наверное, было бы более уместно воздвигнуть свечу и прочитать молитву. Это будет благим делом в честь ушедших, улучшит их участь.
— К нам в редакцию поступило несколько вопросов от читателей, которые касаются проведения церковных обрядов. Например, иркутянка Мария Петрова пишет, что страдает сахарным диабетом, и спрашивает, как причащаться людям с таким диагнозом: это ведь нужно делать на голодный желудок, но по медицинским показаниями диабетикам нужно питаться строго по расписанию и делать больших перерывов нельзя. Как быть в этом случае?
— Люди сами должны решить для себя этот вопрос. Если они не могут соблюдать это требование в силу болезни, позволительно поесть, чтобы организм функционировал нормально. Это не может служить препятствием для причастия. То же самое касается и соблюдения постов. Меру поста должен определить сам человек. Главное — воздерживаться не от еды, а от злых помыслов и поступков. Воздержание от пищи ничего не дает, если нет духовной составляющей. Пост в первую очередь дается нам не ради отказа от пищи, а ради духовного очищения.
— Кстати, поститься сейчас очень модно. У одной из наших читательниц муж соблюдает пост и становится в это время достаточно раздражительным. Как постящемуся человеку справляться с такими эмоциями?
— Для людей верующих, воцерковленных этой проблемы не существует. Они научились преодолевать такие проявления, ведь если физический пост вызывает озлобление, мешает духовному совершенствованию, то грош цена такому пощению. Когда человек, воздерживаясь от скоромной пищи, «закусывает» ближними своими, это неприемлемо. Справиться с негативными проявлениями сразу не получится. Это приходит с опытом. Можно сравнить это со спортом, где результаты достигаются постепенно, тренировками. То же самое и в духовном плане.
Преуспеть в милости
— Владыка, вы всю жизнь посвятили служению вере, и вам положено обращать людей в православную веру. А как вы относитесь к атеистам?
— С любовью, как и ко всем людям. Весь кодекс православия сводится к любви. Я не согласен с убеждениями атеистов, они не согласны с моими. Но ведь еще Христос говорил о тех, кто его распял, без осуждения и озлобления: «Не ведают, что творят». Отрицать Бога — все равно что сказать своим родителям: «Я рожден не от вас». Что сделают в этом случае любящие родители? Посмотрят на вас и скажут: «Ну какой ты неразумный…»
— В православии принято крестить детей на сороковой день от рождения. Но в современных семьях родители нередко отдают право самому ребенку выбирать веру: вырастет и сам выберет вероисповедание. Что вы думаете об этом?
— Издревле детей крестили в раннем возрасте. С этим обрядом приходит благодать Божия, которая помогает взращивать ребенка. Ко мне часто обращаются родители некрещеных детей, которые серьезно заболели или даже умерли… Но чем помочь в этом случае, если самые близкие люди лишили своего ребенка просить помощи или успокоения у Бога?
— Нужно ли подавать милостыню людям, которые стоят у ворот храмов?
— Считаю, лучше преуспеть в милости, чем в скупости. Видно, когда человек действительно нуждается, и подать ему — благодеяние. А если просит милостыню человек пьющий, можно стать и соучастником греха. Подходить к этому нужно дифференцированно.
— Хотелось бы узнать о перспективах строительства двух храмов — Александра Невского на улице Якоби и Сергея Радонежского в Студгородке.
— На обе церкви готова проектная документация. Перспективы строительства зависят от финансовых возможностей. Денег, которые приносят прихожане, не хватает. Люди стали жить скромнее, суммы пожертвований уменьшились, а строительные материалы, наоборот, подорожали. Нужны спонсоры. Суммы требуются немалые.
— А к властям за помощью не пробовали обращаться?
— Власти нам помогают — делают то, что могут в рамках закона. Но строительство храмов — это расходы, которые невозможно сделать за счет бюджета. Это будет нецелевым расходованием казенных средств. Хотя, например, в Москве есть программа «200 храмов», в рамках которой выделяются деньги на строительство церквей. У нас подобной программы, к сожалению, нет. Но все же нам помогают. Например, глава Иркутска Дмитрий Бердников много делает для нас: появился красивый сквер у собора Богоявления, проводится благоустройство Иерусалимского кладбища. Он вносил и личные средства на благосостояние православных храмов. И я благодарен за это внимание.
Фото Валентина Карпова
Справка
Митрополит Иркутский и Ангарский Вадим родился 14 октября 1954 года в городе Губкине Белгородской области, в семье рабочего. В 1972 поступил в Одесскую духовную семинарию. Во время учебы был призван в армию. В 1978 году рукоположен во диакона, а через год пострижен в монашество. В 1981-м окончил Московскую духовную академию со степенью кандидата богословия. В августе 1984 года назначен настоятелем Александро-Невского храма в городе Старый Оскол Белгородской области.
С февраля по октябрь 1985 года — секретарь Иркутского епархиального управления. С ноября 1985 года по июль 1988-го — настоятель Никольского храма во Владивостоке. Возведен в сан игумена в 1987 году, а в 1988-м — в сан архимандрита. С июля 1988 года по январь 1990-го — настоятель Крестовоздвиженского храма в Иркутске, секретарь Иркутского епархиального управления и благочинных храмов Иркутского округа. Определением Священного синода от 25 января 1990 года избран епископом Иркутским и Читинским. В 2000 году возведен в сан архиепископа. 8 октября 2011 года возведен в сан митрополита.
