История еврейской общины в Иркутске насчитывает более двухсот лет. Первыми иудеями в Сибири были ссыльные и каторжные люди. Раввин Аарон Вагнер шутит: «Никто, кроме меня, сюда по собственному желанию не приехал». О том, как изменилась еврейская община за два столетия, почему туристы с изумлением смотрят на синагогу и на чем строится межнациональная дружба — в интервью с главным раввином Иркутской области.
Еще с конца XVIII века в России действовал официальный запрет на выезд евреев за определенную территорию (так называемую черту оседлости), и Сибирь относилась к «запретным» зонам. Тем не менее численность иудеев в этих краях постоянно росла. Основу диаспоры составляли ссыльные и каторжные, а также евреи, получившие право на повсеместное проживание в пределах Российской империи: купцы первой гильдии, мастера, ремесленники, люди, имеющие высшее образование и ученые степени. У каждой небольшой группы имелась своя маленькая синагога, но в середине XIX века иудеи решили объединиться и построить один общинный дом, тем более что к этому времени они составляли десятую часть населения Иркутска.
Первый проект синагоги не утвердили — слишком уж могучим показалось властям трехэтажное просторное здание. Поэтому сегодня мы имеем уменьшенный вариант молитвенного дома. Даже когда синагогу восстанавливали и отстраивали после пожаров (а их она пережила три на своем веку), никто не посмел изменить ее первоначальный облик:
— Здание является памятником архитектуры, и мы не можем его расширять, изменять. Но в какой-то степени мы добились исторической справедливости, построив мансардную часть, — говорит Аарон Вагнер.
В XVIII—XIX веках среди иркутских евреев насчитывалось немало купцов. Община считалась довольно состоятельной и занималась благотворительностью не только внутри города, но и за его пределами: сохранились квитанции, свидетельствующие о пожертвованиях, отправленных в Литву, Латвию, Палестину, Израиль, в детский дом в Иерусалиме. Диаспора пользовалась большим уважением, а по численности была второй конфессиональной группой в городе. Со временем количество евреев в Иркутске поубавилось, а их авторитет ослаб. Но сегодня община постепенно возвращает прежние позиции.
— За последние годы в синагоге побывали тысячи туристов из Китая, Германии, Польши, Южной Америки. Когда они видят синагогу в Сибири, на их лицах появляется изумление. Ведь они считают эту территорию краем земли, лежащим еще дальше Австралии, — смеется Аарон Вагнер. — Когда я рассказываю своим друзьям: «У меня летом работает кондиционер…», они меня обрывают: «В Сибири кондиционер? Хорошая шутка!» Но приезжая сюда, понимают, что Сибирь не оторвана от цивилизации, здесь тоже живут евреи, причем живут достойной и полной жизнью. Сегодня наша община насчитывает около 6 тысяч евреев — это немного, зато мы активные!
Единственный национальный детский сад в городе принадлежит еврейской общине. Он отвечает не только всем государственным требованиям, но и религиозным традициям: здесь Новый год отмечают по еврейскому календарю в сентябре (без Деда Мороза и Снегурочки), в пятницу закрываются пораньше (до наступления шабата), в субботу — выходной.
— Восьмое марта мы не празднуем — считаем, что к женщине нужно относиться хорошо всегда, а не раз в году. Да и не только к женщине — к каждому человеку. Зато мы уделяем особое внимание празднованию Дня России, воспитываем у детей любовь к стране, в которой они живут, — продолжает раввин.
Еврейские традиции, привитые в детском саду, с возрастом только укрепляются: в синагоге работает воскресная школа, клубы по интересам для молодежи, среднего и пожилого возраста, шахматная секция, клуб кошерной кухни. За всю эту кипучую деятельность отвечают бессменные помощники раввина — председатель общины Стелла Прилепская и руководитель общинных программ Елена Селиванова.
— Общение продолжается и за пределами синагоги: у нас есть большая группа в Whats’app, где мы переписываемся, поздравляем друг друга с праздниками, обсуждаем животрепещущие темы. Некоторые возражают, мол, нельзя тратить так много времени на виртуальное общение, но ведь оно дарит добрую энергию и поддерживает связь между людьми, находящимися вдали друг от друга.
— Ваше отношение к гаджетам и прочим благам современности наверняка перенимают многие члены общины. Тяжело нести такой груз ответственности?
— Каждый из нас несет ответственность перед Богом. Мы стараемся соблюдать его законы, оставаться достойными людьми. Нужно понимать, что интернет или гаджеты — это инструменты. Такие же точно, как нож. Кто-то ножом нарезает хлеб, а кто-то — совершает убийство. И что же теперь, запретить ножи? Мы должны научиться определять границы своей свободы, контролировать себя и не попадать в рабство привычек. В конце концов, Бог хочет от нас, чтобы мы были хорошими людьми.
По признанию раввина, еще лет 10—15 назад отношения между конфессиями в Иркутске складывались непросто, но сегодня все культурно-национальные центры стоят на позиции дружного соседства. Недавно общества запустили общий проект «Игровые комнаты в детских больницах». Теперь семьи из разных конфессий навещают маленьких пациентов, приносят игрушки и книги, проводят с ребятишками свободное время.
— Мы тесно общаемся с представителями других конфессий. Конечно, иногда не сходимся во мнениях, и тем не менее относимся друг к другу с большим уважением. Ведь если ты не будешь уважать чужую культуру, не жди, что кто-то будет уважать твою. «Как можно исполнить заповедь «возлюби ближнего, как самого себя»?», — спросили как-то раз мудреца, на что он ответил: «Не делай другому того, чего не пожелаешь себе». Взаимоуважение — вот фундаментальная вещь во всем.
Фото Валерия Панфилова
